Наталья Воробьева: «Когда-нибудь я стану генералом»

— Наталья, раны, которые вам нанесла соперница по олимпийскому финалу, уже зажили?

— Физически я чувствую себя прекрасно, впрочем, и душевное состояние стало намного лучше. Уже и засыпать стала спокойно. Потихоньку Лондон забывается, начинаются сборы и новые старты. Если помнить старые победы, то на ковер будешь выходить с другим настроем, недооценивая соперников.

— Какое самое яркое впечатление вы увезли из Лондона?

— Самое яркое впечатление Лондона было, когда я стояла на пьедестале почета, звучал гимн России, а мне на шею надевали золотую медаль. Эти впечатления запомнятся на всю жизнь.

— Думаете о следующих играх в Рио-де–Жанейро?

— Нужно начинать к ним подготовку. Как учили меня мои тренеры, то, что было, прошло. О Лондоне нужно забыть и готовиться к покорению новых вершин.

— После победы вы сказали, что самое заветное ваше желание приехать в родной Тулун и поздравить маму с днем рождения. Вам это удалось?

— Из Лондона я сначала прилетела в Москву. И дней десять пробыла в столице — каждый день были какие-то встречи, конференции, поздравления. Домой меня не отпускали, и все-таки мне удалось купить билет до Иркутска. Прилетела рано утром, а к обеду уже была в родном Тулуне, как раз в день рождения мамы. Правда, добраться до нее сразу не получилось. На въезде в город меня встретили представители администрации города, повезли в спортшколу на чествование. Мама все это время звонила мне и умоляла всех привести к ней ребенка. Я приехала к ней с большим букетом цветов и золотой олимпийской медалью. Мне кажется, это был достойный подарок (смеется). Она была счастлива. Вечером собрались все близкие, тренеры, знакомые, друзья и устроили мне праздничный ужин.

— Правда, что своему первому тренеру Камилю Джиганчину вы подарили машину?

— У меня была договоренность с салоном в Иркутске заранее. Поэтому, когда я прилетела, внедорожник уже меня ждал. История с машиной длится с моего детства. Когда я была еще ребенком, то, помню, зашла в тренерскую комнату, а там сидели мужчины и вели разговоры за жизнь, обсуждали машины. Я послушала их и сказала, что когда вырасту, то обязательно стану олимпийской чемпионкой, вернусь в родной город и подарю своему первому тренеру внедорожник. Сделала я это не из-за детского обещания, а потому что благодарна этому человеку за все, что он для меня сделал. Знаете, как говорят: не будет дома, если не заложить фундамент. Так вот этот фундамент заложил именно он.

— И как он отнесся к подарку?

— Конечно, был счастлив, что о нем не забыли. Надеюсь, он мной гордится. Мы долго разговаривали, вспоминали мое детство, мои капризы.

— А какие у вас были капризы?

— У детей их бывает немало, особенно у девочек. Это ведь с мальчиками можно вести себя строго. А я, например, могла обидеться и уйти из зала, и не возвращаться, пока сам тренер за мной не придет.

— А как случилось, что вы стали заниматься борьбой, не самым женским видом спорта?

— Я сама пришла в спортивный зал. Долгое время мама была против моего увлечения. Приходилось идти на хитрость, я говорила, что иду гулять с подружками, а сама бежала на тренировку, форму тоже приходилось прятать.

— И как раскрылась правда?

— Мама меня увидела на городских соревнованиях и поняла, что я серьезно отношусь к борьбе, и перестала сопротивляться.

— Вы, наверное, любили драться с мальчиками, поэтому и пришли в спортзал?

— Нет. Просто была подвижным ребенком, физически одаренным, нужно было куда–то девать свою энергию.

— Обычно спортсмены не строят долгосрочные планы. Поэтому поинтересуюсь ближайшими.  

— Для общей копилки я хочу стать еще чемпионкой Европы и мира. Но, поскольку наш вид спорта контактный, я не могу делать громкие заявления и утверждать, что обязательно стану чемпионкой. Я и сейчас не была уверена в том, что выиграю Олимпийские игры. Я могу получить травму, за эти четыре года я буду выигрывать и проигрывать. От этого никто не застрахован. Но, если есть цель и я буду к ней стремиться, это уже хорошо. Ближайшие полгода буду отдыхать, не буду давать себе каких-то больших нагрузок и стартов. Мне нужно в первую очередь отдохнуть психологически. Потому что, как бы красиво и легко это ни смотрелось со стороны, меня до сих пор при воспоминании об этом потряхивает.

— В качестве психологической разрядки получение диплома в серьезном техническом вузе не подходит?

— После Олимпийских игр я поехала на сборы в Кисловодск. Я там гуляла, отдыхала, восстанавливала свой организм. Есть застарелые травмы, которые дают о себе знать. Я думаю, в это время мне нужно заняться своим здоровьем, чтобы подойти к новому олимпийскому циклу в полной боевой готовности. Что касается диплома, то я его обязательно получу. Сейчас такое время, когда высшее образование необходимо. И даже не одно. Сейчас я выступаю за «Динамо». У меня уже есть звание младший сержант. Надеюсь получить звание повыше. Может, когда-нибудь стану генералом. После третьей Олимпиады (смеется). Нужно брать от жизни всё. Мы не знаем, что будет завтра. И, если есть возможность получать образование, я буду его получать.

— А кого из мужчин-борцов вы считаете идеалом?

—Мужчин идеальных много (смеется). Я не создаю себе кумиров, но мне всегда нравился стиль Бувайсара Сайтиева: тонкость борьбы, мягкость и, в то же время, грубость. Он великий человек и великий борец. Не каждому дано стать трехкратным олимпийским чемпионом.

— Ваша жизнь после Олимпиады как-то изменилась?

— Для меня все осталось по-старому, я не хочу меняться. Надеюсь, звездная болезнь меня не коснется.