Это действительно креативный класс, без него Россия останется с нефтью, ракетами и бедноватой толпой

Отшумели и отсвистели митинги, отговорили ораторы, отписались журналисты и аналитики, отреагировали власти. После этого все отправились расслабляться по-новогоднему. Можно было переспать десяток ночей с митинговыми впечатлениями и дать им отстояться. И они отстоялись. Что же в итоге осталось?

Напрасно ангажированные авторы рассуждали о разногласиях среди митингующих. Не было их. Разногласия были «внутри» двадцати-тридцати тех, кто влез на трибуну, или среди тех, кого туда не впустили. А среди 100 с лишним тысяч митингующих было удивительное единство, о смысле и содержании которого я давно грезил. Что же это был за смысл? Это была стотысячеголосая апелляция к честности и совести. Это была изумительная содержательно-ценностная ориентация всех шумов и свистов от ста тысяч моих сограждан. Кому свистели? Тем, кто лукавил прямо сейчас, кто лукавил вчера в своем видимом всем политическом или культурном опыте и поступках, тем, кто всегда считал, что есть только два мнения — его и ошибочное, тем, кто поражен вечной болезнью русской образованщины — нигилизмом, чернухой на всех ближних, кроме себя родимого, тем, кто лез предложить себя в драйверы, хотя его никто не звал.

Шум и свист ста тысяч моих дорогих соотечественников не относился ни к политическим заморочкам, ни к социальным вожделениям. Свистели всем, кто не ладил сегодня или в прошлом с Правдой. Это странное русское слово не переводится ни на один язык. Ибо это не «истина», не «правда» (что то же самое). Это Правда — абсолют справедливости, идеал справедливости, никогда не достижимый, но тысячу лет служащий нашему народу планкой, измерителем душевной и духовной ценности человека и его деяний. В последнее столетие, а особенно в последние 20 лет глумление над Правдой так достало тех, кто креативен, самоорганизуем, кто готов отвечать и за себя, и за ближнего, и за Отечество, что они сошлись все вместе, стали народом, за спиной которого не Москва, не Питер, даже не Россия, а последнее и главнейшее в нашей тысячелетней истории — Правда.

У каждого из ста тысяч митингующих была и есть своя правда, личная, сгущенная либерализмом или национализмом, коммуно-социалистической утопией или государственничеством, эстетизмом или просто эпатажем. Но Правда у всех была одна. Одна на всех. И, похоже, они за ценой не постоят, требуя этой Правды. Теперь граница между властью и ними идет по пунктирной линии, по одну сторону которой — Правда, по другую — Кривда (тоже русское и тоже непереводимое ни на один язык слово). Если власти хотят остаться с Кривдой, страну ждет хаос. Не потому, что те, кто за Правду, «раскачивают», «оранжево цветятся». Нет среди них таких, кроме десятка лезущих на трибуну. А потому, что вместе с борцами за Правду в России впервые в ее истории зародилась новая сила — медиационное ядро из не поддающегося манипулированию самоорганизующегося класса.

Это образованный, трудогольный, правопослушный и действительно креативный класс, без которого Россия останется с нефтью, ракетами и бедноватой толпой, которая будет выбирать губернаторов и мэров из кандидатов на «зону», как это и было в недавнем прошлом. Это класс, который умеет учить своих детей и ценить, в отличие от толпы, хорошее образование, а не дипломные корочки, служить науке, соблюдать клятву Гиппократа и т.д. Их нужно лелеять. За эмоциональный срыв, вызвавший рассуждения о бандерлогах, контрацептивах и «зеленых» подачках, нужно принести извинения. Иначе в душах этого класса «дырка» останется, хотя, вероятно, «гвоздь» будет вынут. Срывы — дело обычное, с кем не бывает, особенно если в прошлом немалые заслуги-то были у того, кто сорвался. Главное — нельзя эту «дырку» оставлять.

Медиация — это процесс склеивания общества в целое. Медиационное ядро — это консолидирующий общество клей. Митинги вскрыли тип этого клея, его конструктивную основу. Эта основа — Правда, а она непобедима по определению. Перед ней придется рано или поздно склониться всем. Тех, кто с Правдой, нельзя даже в мыслях считать  бандерлогами. Если они не простят — это страшно опасно. Тем более что будущее за ними, ибо «поколения свободы» будут прирастать к ним. «Класс Правды» не за то, чтобы конфликтовать, бастовать, мятежничать. Он делает ставку на ценности, на вечные ценностные установки, которые всегда  формировали личность, поощряли или наказывали ее.

Такой класс в России возникал всегда на исторических кручах: в конце XIV века вокруг Сергия Радонежского, в начале XVII века — вокруг Минина и Пожарского, во второй половине XIX века — вокруг огромной плеяды Серебряного века, преданной левыми интеллигентскими отщепенцами, во второй половине XX века — вокруг разбуженных послесталинской оттепелью «шестидесятников». В начале XX мы остались без такого ядра. Но вот оно после 20-летней социальной смуты стало вновь возникать. Оно родилось, и его уже не убить. Оно сбылось и будет длиться, ибо оно захотело спорить, протестовать, митинговать и уже не захочет избавиться от этого. Но длясь, оно будет склеивать вокруг себя все новые и новые слои, в первую очередь интеллектуалов, «поколения свободы» и не сдавшийся рейдерам и цензорам средний класс.

Автор — заместитель научного руководителя Высшей школы экономики.