МВФ недооценил рубль
Международный валютный фонд (МВФ) снова вернулся к идее расширить корзину валют, к которой привязаны СДР (специальные права заимствования, своего рода квазиденьги фонда). Глава фонда Кристин Лагард заявила, что к американскому доллару, евро, японской иене и британскому фунту стерлингов, на основе которых сейчас формируется курс квазиденег, могут добавиться китайский юань и бразильский реал. Что интересно, российский рубль Лагард не упомянула.
Почему интересно? Дело в том, что в разгар кризиса в 2009 году именно Россия выступала в качестве главного идеолога расширения корзины МВФ. Более того, на встречах G-20 президент Дмитрий Медведев предложил создать на основе СДР резервную валюту, которая стала бы альтернативой доллару. Китай тогда активно поддержал эту инициативу. Правда, постепенно разговоры сошли на нет. И Россия, и Китай, которые являются крупными держателями американских ценных бумаг, на тот момент были не готовы к тому, чтобы реально обидеть доллар. Достаточно было показать, что на американских деньгах свет клином не сошелся и всегда можно найти альтернативу. И вот неожиданное заявление Кристин Лагард, причем прозвучавшее после очередной встречи G-20.
На самом деле главу МВФ никто не торопит. До очередного пересмотра состава корзины валют фонда еще четыре года. Поэтому слова Кристин Лагард можно было бы расценивать как популистские, этакий реверанс в сторону стран БРИКС, которые в отличие от более развитых стран пока не испытывают неразрешимых долговых проблем, а также показывают относительно стабильный экономический рост. Недаром за финансовой помощью, к примеру, к России в последнее время обращались и Греция, и Испания.
За последние 10 лет члены БРИКC увеличили свою долю в мировой экономике с 17,5 до 25%, а в мировой торговле — с 10,9 до 18,6%. По расчетам китайских экономистов, к 2015 году прирост ВВП группы БРИКС превысит показатели США. В условиях глобальных финансовых трудностей с этой тенденцией приходится считаться, и глава МВФ продемонстрировала такую готовность.
Тем не менее вопрос о расширении состава корзины Международного валютного фонда и вправду актуален как никогда. Мировая финансовая система, в значительной степени завязанная на долларе, трещит по швам из-за неопределенной кредитно-денежной политики США. В общих интересах было бы хотя бы частично эту долларовую зависимость снизить. Плохи дела и у евро, и долго ли продлится такая ситуация, можно только предполагать.
Но каковы шансы юаня, реала, а возможно, и рубля влиять на определение курса СДР? По словам начальника аналитического отдела Forex Club Андрея Диргина, наиболее вероятным претендентом на место в корзине фонда действительно мог бы быть юань, если бы не одно важное обстоятельство. Юань не является свободно конвертируемой валютой, его курс регулируется Народным банком Китая, и достаточно жестко. Отпустить юань для китайских монетарных властей означало бы вызвать автоматическое удорожание экспортных китайских товаров, что невыгодно производителям. Те же Соединенные Штаты постоянно борются с недооцененностью денег Китая. И даже приняли законопроект, который позволяет устанавливать повышенные пошлины на товары из стран, которые занижают курс своих валют. Конкретное государство в документе, безусловно, не упоминается, но очевидно, что речь идет именно о Поднебесной.
— Сам Китай заинтересован во включении юаня в состав валютной корзины только с репутационной точки зрения, — уверен Диргин. — С точки зрения прагматической ему было бы выгоднее осуществлять политику так называемого ползучего роста влияния юаня. Для этого Китай сейчас заключает соглашения с крупными партнерами о переводе двухсторонних экономических транзакций в национальную валюту. Это снижает издержки компаний, так как не надо осуществлять конвертацию в доллары.
Вряд ли соображения престижа победят знаменитую китайскую практичность. Включение юаня в состав корзины валют МВФ слишком дорого стоило бы китайской экономике на данном этапе ее развития.
В отличие от китайской валюты курс бразильского реала официально Центробанком страны не контролируется. Реал соответствует требованию обязательной конвертируемости. Однако эксперты признают его переоцененность на международном валютном рынке. Одним из фундаментальных требований МВФ является надежность валюты и отсутствие подверженности сильным колебаниям. Спекулятивная же сущность реала снижает его шансы на то, чтобы попасть в корзину фонда. Кроме того, бразильские власти никогда не скрывали, что им не нужен дорогой реал. В этом смысле практический стимул от включения этой валюты в корзину МВФ для государства на данном этапе отсутствует, так же как и у Китая.
На таком фоне рубль выглядит куда более перспективным. Как считает аналитик валютного рынка компании TeleTrade Евгений Филиппов, теоретический шанс есть у всех валют стран БРИКС, в том числе и у российской. Россия в последнее время делает очень крупные взносы в резервный фонд МВФ. Сейчас мы занимаем 10-ю строчку в рейтинге стран, участвующих в этой программе международных заимствований. Бразилия, кстати, в эту десятку вовсе не попала. Хорошая позиция по квотам МВФ (5945,4 млн СДР по данным на 30 сентября 2011 года) могла бы сделать рубль сильным кандидатом на корзину МВФ. И хотя пока нашей валюте до полной свободы от ЦБ далеко, но в планах Банка России снизить свое вмешательство в курсообразование до нуля в 2013 году.
Для рубля в этом смысле гораздо принципиальнее другой недостаток. Его курс, по меткому выражению одного из экономистов, является производным от цен на нефть, которые подвержены большим колебаниям. Это очень большой минус, и пока его не может перевесить ничего.
— Для стран-претендентов, в том числе и для России, пройдут многие и многие годы на преобразования в валютной политике, — уверен Евгений Филиппов. — Это не дело 3–5 лет. Поэтому при следующем пересмотре корзины МВФ ни одна из валют БРИКС в нее точно не попадет. Это перспектива 10 лет, не менее.
А Андрей Диргин считает, что объективно рубль может стать только региональной валютой для расчета между странами внутри СНГ. Хотя при определенном политическом давлении со стороны российских властей он мог бы занять место и в корзине МВФ. Другое дело, что наши власти, как и власти Китая и Бразилии, похоже, не очень-то заинтересованы в этом. Торговые послабления, которые можно было бы получить в результате участия в корзине фонда, не перевешивают сложностей, которые надо преодолеть для того, чтобы туда попасть. С этой точкой зрения соглашается и Евгений Филиппов.
Как отмечают эксперты, заявление Кристин Лагард в большей степени отражает заинтересованность фонда в стабилизации мировой кредитно-денежной политики, нежели стремление самих стран превратить свои национальные валюты в международные.
