Почему в Грозном любят Кадырова
В Грозном портреты Ахмат-Хаджи Кадырова встречаются на каждом шагу — он смотрит на возрожденный из пепла город. Правда, памятник ему — статую в полный рост работы Церетели, воздвигнутый в 2005-м году, с площади в Грозном все же убрали. По просьбе семьи: у мусульман не принято поклоняться памятникам.
Диана Закаева, улыбчивая девочка в длинном кружевном платье, читает нам стихи о первом президенте Чеченской Республики. «Ты символ наш, Ахмат-Хаджи!» — произносит малышка.
Во времена нашего детства так же читали октябрята стихи о Ленине. Но глаза у них были скучающие, «дедушка Ильич» тогда был тусклой легендой, которая уже не зажигала сердца. У Дианы глаза не скучают. «Земля чеченская цветет, он в каждом сердце тут живет!» — завершает стихотворение про Ахмат-Хаджи девочка.
Все люди, с которыми мы встречались в Чечне, — и неторопливые старики, сидящие на лавочках на бульваре Путина, переходящем в улицу Кадырова, и суетливые продавцы на рынке, и суровые полицейские, у которых пистолеты Стечкина по местной моде заткнуты за пояс без кобуры, и министры со слезящимися от хронического недосыпа глазами (правительство работает чуть ли не сутками) — произносили об Ахмат-Хаджи добрые слова.
— Честный человек, который всегда шел по пути правды!
— Великий политик, который подарил Чечне мир!
— Святой, который у ворот рая молит Всевышнего за чеченский народ!
Даже вчерашние враги признают масштаб личности Кадырова.
Недавно в республику вернулся из эмиграции Бухари Бараев, глава клана, в который входили самые кровавые террористы. Его сын Мовсар руководил захватом заложников в Театральном центре в Москве во время мюзикла «Норд-Ост».
Бухари Бараев сказал, что встать на путь мира его убедили не слова, а заново отстроенный Грозный и народ, который живет в радости. Здесь действительно хорошо. И чисто. По сияющему асфальту и тротуарной плитке можно ходить в белых носках, без обуви. Чистят в Чечне не только улицы, но и души. И это, наверное, самый главный завет Ахмат-Хаджи.
— Когда мы стали транслировать телеканал «Грозный» по спутнику на всю планету, люди за рубежом поняли, что в Чечне действительно мирная и счастливая жизнь, — говорит нам министр ЧР по внешним связям, национальной политике, печати и информации Шамсаил Саралиев. — Уехавшие стали возвращаться в республику, ведь нет ничего дороже родины. А в Швеции, например, прекратили принимать беженцев из Чечни. Там таможенники говорят мошенникам, которые утверждают, что бегут от войн: «В Чечне мир, мы по телевизору видели, как народ там живет».
Шамсаил улыбается: спутниковое ТВ и новостной сайт о Чечне — его детище.
Другая сторона медали — боевики, против которых здесь все еще проводят спецоперации. Их глава республики Рамзан Кадыров, как и его отец, называет шайтанами:
— Это люди крови! Все террористы будут безжалостно уничтожены!
Ночью в Грозном наполненную стрекотом цикад тишину вдруг раскололи выстрелы — на улице Льва Яшина, ведущей к стадиону имени Ахмат-Хаджи Кадырова, прошла спецоперация.
— Уничтожена группа боевиков, террористы, снявшие квартиру, готовили взрыв, — сообщил Рамзан Кадыров, лично руководивший операцией. Той же ночью он улетел в горы — добивать пособников этой банды.
А вечером следующего дня, едва сменив камуфляж на красную бейсболку и рубашку-поло, Рамзан Кадыров вместе с маленькими сыновьями появился на ипподроме в Гудермесе, где проходили элитные скачки лошадей чистокровной верховой породы, приуроченные к 60-летию со дня рождения Ахмат-Хаджи Кадырова. Принадлежащий главе Чечни жеребец британских кровей Дориан Краун выиграл скачку, завоевав главный приз — Toyota Land Cruiser. После скачек на ипподроме был концерт с песнями об Ахмат-Хаджи. Их исполняли на русском и чеченском языках. Мужчины слушали стоя, по щекам женщин катились слезы. В это же время над ипподромом показались две тройки военных вертолетов с ракетами.
— Спецназ летит на спецоперацию в горы, — пояснил мне один из бывших на ипподроме военных. — Это не показуха…
О молодом поколении здесь заботятся, как нигде в России. Игровые автоматы запретили раньше, чем в Москве. Наркоторговцев повязали — спецслужбы гарантируют, что с «дурью» в Чечню больше не сунется никто.
Оболванивающая мозг теледурь тут тоже под запретом. Шоу «Дом-2» и прочие подобные передачи в республике не транслируют. Нам объяснили в правительстве, что Ахмат-Хаджи учил, что телевидение должно не развращать, а учить нравственности. Здесь транслируют знаменитый в арабских странах телесериал о жизни пророка Мухаммеда. Показывают национальные фестивали народов, населяющих Чечню, — и русского тоже.
Во время месяца Рамадан на улице не увидишь человека с сигаретой, а нетрезвых нет в принципе, торговля алкоголем ограничена. Пьяных водителей и воров, как и наркомафию, Рамзан Кадыров приравнял к террористам.
Бары во время Рамадана закрыты, зато много стадионов и спортивных залов — в Чечне гордятся олимпийскими чемпионами Бувайсаром Сатиевым и Исламбеком Альбиевым.
«Терек», засиявший мировыми звездами, заразил всех здешних мальчишек футболом. И, глядя на размах спортивных программ, веришь, что Чечня будет растить чемпионов. «Спорт и культура — лучшая политика», — убежденно говорит нам министр Шамсаил Саралиев.
На въезде в Грозный стоит земной шар с надписью о том, что Чечня — центр мира. Может, излишне пафосно, но очень верно. Мир для России начался здесь. На билбордах, стоящих возле скоростной трассы, ведущей в Центорой, родовое село Кадыровых, огромные плакаты — Ахмат-Хаджи и Владимир Путин пожимают друг другу руки.
— Чечня и Россия обязаны этим великим людям самым дорогим — миром, — говорит нам шейх Хож-Ахмед Кадыров, двоюродный брат Ахмад-Хаджи.
70-летний старец, самый уважаемый богослов в Чечне, председатель совета алимов, воздав хвалу Аллаху, вспоминает своего брата.
— Я старше Ахмат–Хаджи на 10 лет, но мы выросли вместе. У нас в роду в семи-восьми поколениях были известные в Чечне просветители, знатоки ислама. Многие поплатились за это в годы репрессий.
Хож-Ахмед говорит размеренно, неторопливо, взвешивая слова. Идет пост, в месяц Рамадан от рассвета до заката нельзя ни пить, ни есть. На полуденной жаре язык во рту даже у нас, куда более молодых, распухает от жажды. Мы понимаем, каково долго говорить 70-летнему старцу.
— Ахмат-Хаджи прошел лучшую из школ — школу жизни, — говорит Хож-Ахмед. — Брат поступил в медресе в Бухаре в 29 лет, уже взрослым, женатым человеком. Он успел потрудиться строителем и комбайнером, рабочим на нефтепромыслах в Казахстане и в областях России. В Чечено-Ингушской АССР в советские времена тоже плохо с работой было. Мы с Ахматом вместе ездили на заработки в одной бригаде, строили в совхозе «Береговой» в Нижне-Омском районе Омской области и в Целиноградской области Казахстана. Гастарбайтерами были, если говорить современным языком.
За спиной у шейха Хож-Ахмеда коврик, привезенный из Мекки, где они с братом впервые побывали в 1991 году. По его словам, Ахмат-Хаджи тогда был счастлив: говорил, что молитва у Каабы дала ему силу.
— Бойню в Чечне спровоцировал Ельцин, — Хож-Ахмед перебирает звенящие серебром четки. — Это он сказал: «Берите столько суверенитета, сколько хотите». Мы поверили в это, и началось движение за суверенитет. Это по его приказу военные оставили здесь оружие. А потом, когда Ельцин ввел в Грозный танки, для Ичкерии это была оборонительная война, и джихад объявлял не Кадыров — его обосновали известные арабские богословы. Этим воспользовались отщепенцы всех мастей из многих стран, свившие здесь волчье логово. Народ Чечни поверил Дудаеву и сменившему его Масхадову, а они привели его на край пропасти. Ахмат-Хаджи первым понял это.
По словам Хож-Ахмеда, ему много приходилось встречаться с политиками и религиозными деятелями, разъясняя то, что у нас происходит в Чечне и в России:
— Мне посчастливилось быть в Катаре и беседовать с известным богословом, председателем Всемирной лиги арабских государств шейхом Юсуфом Кардави, который давал фетву (заключение. — «Известия») на джихад в Чечне. Мы долго спорили с ним. Но он согласился с моими доводами и сказал, что джихад в Чечне сейчас должен быть мирным — жизненное устройство в Чечне и есть газават.
Говорят, что после войны Кадырову не раз предлагали перенести столицу: многим в Москве и в Чечне казалось, что восстановить Грозный невозможно.
— Я тоже тогда не верил, что Грозный восстановят в ближайшее время, — говорит министр финансов, доктор экономических наук, вице-премьер правительства Чеченской Республики Эли Исаев. — Вместе с моим братом Хусейном Исаевым — председателем Госсовета ЧР (он погиб во время теракта вместе с Кадыровым) мы тогда в команде Ахмат-Хаджи строили новую жизнь в республике.
Сейчас в это верить или не верить уже поздно — cтолица Чечни восстановлена: взметает ввысь минареты мечетей и башни небоскребов, выстилает бульвары коврами цветов.
Но сам Ахмат Кадыров предпочитал другие признаки мирной жизни. Главе МВД ЧР Руслану Алханову, который с 1999 года возглавлял личную охрану Кадырова, запомнилось, как они увидели из машины цыган:
— Тогда Ахмат-Хаджи сказал, что война навсегда кончилась, раз табор вернулся!
