Патрушев использовал в Иране опыт экс-главы ФСБ
Россия в последние три дня проявляла активность на иранском направлении. Сначала Тегеран посетил секретарь Совбеза Николай Патрушев, а в среду у Сергея Лаврова побывал глава иранского МИД Али Акбар Салехи.
В результате наметился прогресс по иранскому ядерному досье — Махмуд Ахмадинежад одобрил «план Лаврова».
— Президент Ирана приветствовал российский пошаговый план, — сказал «Известиям» секретарь Совбеза России Николай Патрушев. — Иранцы проявили готовность обсуждать возможности взаимодействия и сотрудничества с «шестеркой» и МАГАТЭ. Реализация «плана Лаврова» придаст импульс не только переговорному процессу, но и выведет наши двусторонние отношения на новый уровень.
«План Лаврова», предложенный в июле российским министром, предусматривает так называемое поэтапное разрешение тупика в переговорах по иранской ядерной программе. Это значит, что на каждое выполненное требование МАГАТЭ последует «замораживание» либо сокращение объема санкций.
— Когда Патрушев был руководителем ФСБ, он несколько раз летал в Тегеран и встречался с высокопоставленными сотрудниками спецслужб и Корпуса стражей исламской революции, — сообщил руководитель постоянной делегации Совета федерации в Азиатской парламентской ассамблее Рудик Искужин. — Глава Совбеза, используя свои контакты, в ходе визита объяснял, уточнял и закреплял детали «плана Лаврова».
Эксперт утверждает, что информацию духовный лидер Ирана Али Хаменеи получает не только по линии правительства, но и «от бородатых ребят» из так называемой идеологической духовной спецслужбы, с которыми наши дипломаты не работают. А у Патрушева есть выход и на тех и на других.
— «План Лаврова» — это спасательный круг и для Ирана, и для международных переговорщиков, — считает директор Центра изучения современного Ирана Раджаб Сафаров. — Патовая ситуация длится почти год. Инициатива позволяет дать старт новым консультациям. При этом никто не потеряет лицо — ни Тегеран, ни «шестерка». А Россия набирает дополнительные политические очки.
— Насколько серьезны намерения иранцев, сейчас ответить не сможет никто, — считает главный научный сотрудник ИМЭМО РАН Георгий Мирский. — Кто именно в Тегеране определяет атомную политику — Ахмадинежад или аятолла Хаменеи, который одним движением руки может снять президента, — непонятно. До конца также не ясна позиция крайне влиятельного в стране Корпуса стражей.
В Иране сейчас непростая ситуация в экономике и политике, считает Искужин. Иранцы — гибкие люди. То есть Тегеран будет двигаться по пути переговоров, но не так, как этого хотят Россия и Запад. Они ментально делают так: пройдут немного, остановятся и начинают смотреть, согласовывать, обдумывать. По мнению эксперта, в иранском пасьянсе Россия является не последней картой, но и не стопроцентным партнером. Однако ситуация вынуждает его прислушиваться к российскому мнению.
