"Школа" навеяла
Только ленивый ничего не сказал про этот сериал. А я не ленивый. И эта заметка не про сериал вовсе. Школа, дорогой читатель, это то, что нас всех объединяет. Мы же все через нее прошли, и у каждого она, конечно, своя.
Первый раз в первый класс я пошел, как и ты, в сопровождении родителей. С большим, с меня ростом, букетом гладиолусов, жестким тяжелым ранцем за плечами и в берете. На фотографии я улыбаюсь. Улыбка с моей физиономии вообще не сходила лет до двенадцати, то есть до начала пубертатного криза. Из-за этой улыбки и перманентного корченья рож меня все время выгоняли из класса. В дневнике так и писали: "Корчил рожи! Сорвал урок!!! Родителям явиться в школу!" Я, дорогой читатель, много времени провел за дверью в пустом, длинном, с высоким потолком коридоре. С тех пор длинные и пустые коридоры вызывают у меня чувство одиночества и тоски. Всё, всё из детства.
Учительница пения в первом классе сказала моим родителям, что меня надо показать врачу, потому что у меня "очень толстый голос". То, что у меня не было слуха, ее не волновало. В первом классе я влюбился в девочку Перепёлкину. В дальнейшем я еще несколько раз влюблялся в девочек с птичьими фамилиями. Была Курочкина, Голубева, Петухова. Но Перепёлкина первая. До сих пор я люблю женщин с фамилиями пернатых. Мне кажется, они возвышеннее, романтичнее и окрыленнее. Всё, всё из детства.
Потом была вторая школа, к счастью, недолго. Очень толстая учительница брала взятки. Узнал я об этом от родителей уже во взрослом возрасте. Мои родители ей взяток не давали, и меня она очень не любила. Я это чувствовал, но не понимал, за что. Когда крючком ранца я порвал обложку книги с портретом улыбающегося в кепке "нашего Ильича", делающего стране ладошкой "привет", она, дорогой читатель, подвергла меня политическим репрессиям. Она лишила меня роли Петушка. Больше мне роль Петушка не предлагали. И вождей я с тех пор не люблю. Всё, всё из детства.
Потом была третья школа. В моем дневнике не хватало места для замечаний. Он был весь исписан красными учительскими чернилами. На просьбу родителей изменить тактику учительница ответила, что она и так тактична. Это была моя начальная школа. Но я уже сам удлинял и немного расширял снизу брюки, чтобы быть модным, пробовал сигареты "Ароматные" и дружил с Равилем, с которым хорошим мальчикам дружить было запрещено. Хорошим мальчиком я быть не хотел. И меня, как плохого мальчика, приняли в пионеры позже всех. В овраге - у пионерского костра, сложенного из ящиков из-под овощей. Впрочем, мне сдается, что я тебе об этом уже рассказывал, но коротко напомню, пионерский галстук мне повязывала грудастая, рано созревшая старшеклассница Афоня с мушкой на верхней губе. В этот момент я почувствовал себя мужчиной. Афоня была известная в районе ... ну, ты понял. С тех пор красные флаги и прочие стяги стали вызывать у меня не столько патриотический подъем, сколько эротические фантазии. Всё, всё из детства.
Потом была четвертая школа, потому что третья от меня устала. Так и сказали моим родителям: "Мы от Бильжо устали". В четвертой и последней моей школе я вступил в пубертатный возраст и в комсомол. Неразделенная любовь и первые стихи, стремление к знаниям и занятия спортом легко сочетались с сигаретами, с портвейном из горлышка и защитой Анджелы Дэвис. А также с торжественными инсценированными собраниями, посвященными 50-летию Великой Октябрьской социалистической революции, с подражанием в игре на гитаре Высоцкому, с длинными волосами с челкой под "Битлз" и танцами, на которых пригласить девочку было сродни подвигу. В общем, пубертатный криз как пубертатный криз. У кого-то он протекает мягко, у кого-то жестко. Но поверь мне, дорогой читатель, как бывшему психиатру, изучавшему этот период жизни человека, - нет тех, кого бы он миновал. Есть те, кто про него забыл. Те, кого больше всего колбасило в переходном возрасте, чаще всего превращаются в тупых моралистов.
Меняются одежда, жаргон и степень свободы в обществе. Не меняется только суть. В пубертатном возрасте формируется личность, причем формируется она в диком внутреннем конфликте. А подростков не хотят понять как раз те, кто о своем пубертате забыл. Умных учителей, дорогой читатель, всегда было мало. Единицы. Потому что умных и ярких личностей всегда значительно меньше, и ты это знаешь не хуже меня. Всё, всё из детства. Всё из пубертата.
Ну, будь здоров и держи себя в руках. Особенно когда общаешься с подростками.
