Чулпан Хаматова стала балериной и умерла от любви
Театр Наций представил долгожданный проект - хореографическую новеллу "Бедная Лиза" на музыку одноименной оперы Леонида Десятникова. Хореограф Алла Сигалова пригласила на главные роли актрису театра "Современник" Чулпан Хаматову и солиста Большого балета Андрея Меркурьева. Естественно, главной интригой в этом раскладе был танцевальный дебют Хаматовой.
Для балетных артистов приобщение к драме и кинематографу - вещь привычная. Достаточно назвать Михаила Барышникова, Александра Годунова и Мариса Лиепу. А вот обратная миграция - случай исключительный. Актриса Александринки Елизавета Тиме, сыгравшая главную роль в премьере "Клеопатры" Михаила Фокина, да заменившая ее впоследствии звезда дягилевской антрепризы, а поначалу ученица драматических курсов Ида Рубинштейн - вот, пожалуй, и все.
У Хаматовой с ее отличной физической подготовкой, координацией и музыкальностью есть все шансы украсить этот список. Особенно если и дальше ее будет опекать Сигалова. Профессор Школы-студии МХАТ не без оснований считает, что танец - превосходный заменитель слова. Особенно в случаях лирических историй, где мысль изреченная есть ложь.
"Бедная Лиза" - из таких сюжетов. Повесть Николая Карамзина о поселянке Лизе, соблазненной и покинутой дворянином Эрастом, - готовое балетное либретто. И камерная опера Леонида Десятникова для сопрано, тенора и девяти инструментов (в спектакле она идет в записи) просто просится в балет. "Чувствия" (по Карамзину)композитора оставляют простор для сценических идей.
Собственно, идея у Сигаловой одна. Ее спектакль о том, что мужчина и женщина суть разные миры. Они обречены быть вместе, но понять друг друга не смогут никогда. Карамзин писал, в общем-то, о том же. Сигалова пересказала его без сантиментов и с откровенным упором на эротическую составляющую.
Художники Николай Симонов (сценография) и Владислав Фролов (свет) выстроили аскетическую и функциональную декорацию. Площадка выгорожена двумя рядами стульев, они же посадочные места в ночном кинотеатре. По ходу действия киношный экран вздымается вверх и открывает пригодное для танца пространство.
Поначалу героиня скучает в одиночестве - нервно поигрывает спиной, косится на входную дверь и, не в силах сдержать нетерпение, бегает вокруг рядов. Основания для беспокойства имеются. Появившийся Эраст чинно сидит поодаль, уставившись в экран. Контакт налаживается лишь со второй попытки и быстро переходит в дуэт, который, правда, дуэтом можно назвать лишь условно. Герои усаживаются лицом к лицу и демонстрируют разность намерений. Он, судя по раздвинутым ногам и характерному жесту - ладонью по лицу партнерши и далее все ниже и ниже, - хочет немедленной близости. Она, сдвинув колени и сжав плечи, в таковой отказывает. Правда, будучи девушкой сострадательной, ныряет головой к чреслам партнера, но тот с негодованием ее отталкивает. По всему видно, наш Эраст - сторонник добропорядочного секса.
Следующий дуэт - с серией поддержек (героиня наконец-то распахивает конечности в шпагат) и шумным дыханием - еще один шаг к слиянию. Однако и эта попытка завершается безрезультатно - в решающий момент девушка успокаивается на груди партнера. Нужный итог приносит лишь третья встреча. Чтобы в ее исходе не осталось сомнений, герои срывают друг с друга одежду. Лиза остается в черном купальнике. Эраст - в целомудренных шортах. Акт падения (судя по страдальческому лицу героини, зажатой между ног любимого, именно так она оценивает процесс) протекает под душераздирающие пассажи струнных. И напоминает аналогичную сцену из балета "Анна Каренина" в постановке и исполнении Майи Плисецкой. Там, правда, дело кончалось падающим занавесом. В нашем случае героиню ожидает тяжкое протрезвление.
Получив желаемое, любимый деловито одевается, шнурует ботинки и уходит, забыв о благодарственном поцелуе. Лучшее в этой сцене - лицо Хаматовой, обессиленно привалившейся к кулисе. По сути это кульминация спектакля. Женщина осознала, что трудное счастье закончилось. Дальнейшие сцены - телодвижения с телефоном в надежде дозвониться до исчезнувшего любовника, случайная встреча, смерть и заключительный дуэт (дань балетной традиции - куда же без воскреснувшей героини?) - выглядят необязательной добавкой. Главное-то уже сказано: с физической близостью отношения для мужчины закончились - ему нужно разнообразие, а для женщины только начались - ей нужна стабильность.
На вопрос, представляет ли она свое сочинение с другими исполнителями, Алла Сигалова ответила категорическим "нет". Ее можно понять. История банальная. Постановка - профессиональная, но не выдающаяся. Событием ее могут сделать лишь артисты, играющие данный сюжет, как только что рожденный и в муках осознанный. Хаматова и Меркурьев именно так и делают. Худрук Театра Наций Евгений Миронов, расцеловавший обоих на поклонах, может быть доволен: его театр на верном пути.
