Жизни хватит на 5 миллиардов лет
"Ни открытие звезды, ни дипломы астрономических олимпиад, ни лестная характеристика от Астрономического института имени П.К. Штернберга (ГАИШ) не перевесили двух баллов, которые Сережа Шугаров недобрал на экзаменах в МГУ. На астрономическое отделение физфака его не приняли, и он поступил в один из инженерных вузов. Но осенью опять пришел в ГАИШ просить работу. В мой очерк о призвании человека и препонах на пути к нему вошла и эта история ("К своей звезде". "Известия" № 3, 1971 г.)".
Письмо в редакцию прислал пожилой ученый, сосед Шугаровых по даче, которого покорила фанатичная влюбленность подростка в астрономию. Каждое лето Сережа ночи напролет проводил на крыше с телескопом и фотоаппаратом: тысячи снимков в фототеке! Потому-то, прочитав, что японец Олкок увидел Новую в созвездии Дельфина 8 июля, Сережа, тогда восьмиклассник, кинулся к своим негативам и обнаружил, что звезда зажглась на две недели раньше, в ночь на 26 июня, и развитие ее вспышки он запечатлел на снимках. Сообщение об этом дал в 1967 году Астрономический циркуляр. Автор письма сетовал, что прием в вуз у нас так формализован, что не улавливает таланты ребят.
Сам Сережа рассказал мне, что увлекся астрономией после посещения планетария. Родители купили ему школьный телескоп, фотоаппаратуру. Он стал заниматься в кружке переменных звезд в ГАИШ, перевелся в знаменитую 2-ю физико-математическую школу. Совмещать ее нагрузки с занятиями астрономией оказалось тяжело, но классный руководитель Сережи сказал мне, что поверил в целеустремленность ученика и не ошибся.
Вероятную драму человека, попавшего не на свою дорогу, я обсуждала с педагогами и руководителями образования. Мнения расходились. "Юношеские склонности неустойчивы, - уверяли меня. - Поучится Шугаров в том вузе, куда поступил, и настроится на другую специальность". Но успокоительной версии противоречили истории людей, не удовлетворенных полученной профессией, хотя и вынужденных тянуть эту лямку.
Учебный год уже шел, и Сережина ситуация казалась безнадежной. Но от имени "Известий" я все-таки пошла к проректору МГУ, профессору-физику Игорю Михайловичу Тернову. Наши аргументы он выслушал внимательно и обещал поискать выход. А вскоре дал ответ: если Шугаров успешно сдаст зимнюю сессию в своем вузе, его смогут перевести на физфак.
Перевод из вуза в вуз - дело не простое вообще, а в МГУ особенно! Но все вдруг уладилось, как в святочных рассказах с их непременным хеппи-эндом. Ну, а спор с оппонентами могло рассудить только время. И я обрадовалась, когда узнала, что Сергей открыл еще одну звезду. Андрей Вознесенский даже посвятил ему стихотворение, в котором были строки: "Звезда народилась в созвездии Лебедя - такое проспать! Явилась стажеру без роду и племени - Новая Лебедя-75".
И вот спустя 37 лет беседую с Сергеем Юрьевичем Шугаровым, кандидатом физико-математических наук, старшим научным сотрудником ГАИШ.
- Две звезды - это необыкновенная удача. Как они повлияли на вашу судьбу?
- Природа вознаградила мое юношеское рвение. А звездам не до нас. Это "Известия" тогда повлияли на мою судьбу, за что я благодарен газете. Кто знает, как бы иначе сложилось. Астрофизиков ведь готовят немного. Мы и в мире-то почти все друг друга знаем.
- Значит, ваш гороскоп тут ни при чем? Как вы, кстати, к ним относитесь?
- Как к занимательной игре, развлечению. Не более.
Всю жизнь у С.Ю. одно место работы - ГАИШ. Единственное побочное дело: лет пятнадцать занимался со школьниками в астрономическом кружке Дворца пионеров. А основной предмет его исследований - тесные двойные звездные системы на поздних стадиях эволюции. Несколько сот научных публикаций. О смысле этой работы С.Ю. рассказывает так: "Земная жизнь - космический миг. И мы можем представить прошлое и будущее Солнечной системы, нашей и других галактик, лишь наблюдая и сравнивая звездные системы в их развитии, в разных возрастах, моделируя происходящие в них процессы на основе расчетов".
- С этой точки зрения от Солнца можно ждать сюрпризов?
- Солнце - одиночная спокойная звезда-карлик. Живет пять миллиардов лет и еще просуществует столько же.
Не могла не спросить Шугарова, как он пережил тяжелые для науки 90-е, когда многие ученые среднего возраста уехали за рубеж или сменили работу. Он говорит, что фанатики науку не оставили. Ему такая мысль и в голову не приходила, хотя трудности были: как раз подрастали дети. Теперь оба сына уже встали на ноги. Младший - метролог. Старший учится в аспирантуре Института астрономии РАН. Но Шугаров замечает, что не давил на выбор сыновей, лишь поддерживал их склонности, Сам-то он, слава Богу, счастлив в своей профессии. А проблема выявления и поддержки талантов и неординарных склонностей остается, ведь за арифметикой баллов личность человека не просматривается.
