Как можно скорее уехать в отпуск
Интервью британского посла в Москве сэра Энтони Брентона, данное им агентству "ИНТЕРФАКС" и газете "Коммерсантъ", скорее всего войдет в учебники дипломатии как выдающийся случай применения ума и такта к международным отношениям. Указав, что "Конституция РФ... допускает различные интерпретации в зависимости от обстоятельств", и приведя примеры того, как, по его мнению, Основной Закон РФ не в полной мере в России соблюдается, посол указал: "Мы не просим Россию нарушить собственную Конституцию, но предлагаем совместно найти возможность обойти это препятствие".
Можно задаться вопросом, сколь понравилось бы не послу Брентону, разумеется, но некоторому абстрактному джентльмену, если бы другой джентльмен прилюдно заявил ему: "Поскольку твоя жена - известная шлюха, то пускай даст и мне, от нее не убудет". Безотносительно к тому, какова на самом деле добродетель жены, реагировать на такое публичное проявление ума и такта можно лишь единственным образом. Который к тому же Форин-офису хорошо известен. В XIX в. британский посол в Мадриде Булвер также любил давать полезные советы, касающиеся испанской внутренней политики, в результате чего его попросили "как можно скорее уехать в отпуск, которым он намеревался воспользоваться". Предвосхитивший Е.К. Лигачева в принципе "чертовски хочется поработать" британский посол отвечал, что он вовсе не намеревался уезжать в отпуск, после чего ему, как человеку непонятливому, были вручены паспорта.
Впрочем, вручение паспортов есть мера крайняя и вряд ли необходимая. После того, как послу, который сделал себя неприемлемым для правительства, при котором он аккредитован, порекомендовали - причем отнюдь не публично, лишний шум тут вовсе не обязателен, но в тиши мидовского кабинета - как можно скорее уехать в отпуск, смысл рекомендации любому минимально грамотному дипломату делается вполне понятен. Правительство, давшее ему такой совет, впредь будет иметь с ним дела чисто формально, причем на уровне старшего помощника младшего письмоводителя. После таких почетных аудиенций самому в отпуск захочется.
Между тем отпуск решительно необходим, поскольку посол двояко погрешил против дипломатических обычаев. Во-первых, есть разница между журналистом и дипломатом. Журналист - к тому же иностранный - вправе высказывать какое угодно мнение о России вообще и о ее Конституции в частности, поскольку его мнение может не совпадать с мнением редакции и уж тем более - с мнением его правительства. Дипломат вообще не имеет своего мнения. Все, что он сказал, - есть точка зрения его правительства. Если послу это неизвестно, при такой профессиональной квалификации вряд ли вообще имеет смысл иметь с ним дело. Если известно и такое отношение к Конституции РФ есть точка зрения его правительства, предметов для разговора тут еще меньше. Во-вторых, необходимым элементом разумной дипломатии является закрытое согласование точек зрения. В ходе конфиденциальных переговоров можно выдвигать различные аргументы, в том числе и весьма острые - на то и конфиденциальность. Публичные обращения посла к гражданам страны, в которой он аккредитован, с высказываниями, достаточно спорными даже и для кулуарной беседы, не могут не возбуждать страсти. Но как искать себе популярности среди тех граждан России, которые согласны с Брентоном в том, что Конституция РФ - клочок бумаги, так и соблазнять к гневной реакции тех граждан, которые не считают свою Конституцию клочком бумаги, - совершенно не посольское дело. Если Брентон до сих пор не ознакомился с азами дипломатии, пусть ознакомится с ними в бессрочном отпуске.
