Богатый объект для дележа
Когда германский с.-д. Эдуард Бернштейн приступил к открытой ревизии марксизма, выхолащивая из него революционный дух, некий критик ревизионизма писал Бернштейну: "Эдди, ты дурак. Такие вещи делают, но о них не говорят". Когда аналитик охранительного направления - nomina sunt odiosa (не будем называть имен. - "Известия") - писал касательно осенней думской кампании: "СПС балансирует на грани - 7,1%. Но даже если бы он... имел твердые 8-9%, это все равно бы ничего не значило. Кремлю не нужна "пятая партия" в Госдуме, поскольку уже одно только ее появление с огромной долей вероятности исключит получение "Единой Россией" простого большинства... Поэтому ни СПС, ни какой другой партии не позволят стать пятым финалистом", - тут сразу вспомнилось поучение, преподанное Бернштейну.
Открытость - дело хорошее, но меру все-таки надо знать. В данном же случае она сильно перейдена. Ведь речь идет не о каких-то претензиях к программе, тактике, персоналиям СПС, но исключительно о том, что прохождение СПС в Думу может помешать раскладыванию некоторого сложного пасьянса - и значит, СПС не пройдет. Ничего личного и даже ничего идеологического. В рамках лестного и для Кремля, и для СПС сравнения такую простоту можно уподобить сходной простоте, явленной генералом Бонапартом в 1797 г. при подписании Кампоформийского мира с Австрией. Пасьянс из прирейнских, североитальянских, альпийских земель, которые сложным образом перетасовывались, был не менее сложен, и в рамках пасьянса нужно было дать Австрии какое-то отступное за рейнские земли, для чего и была избрана никаким боком к войне не причастная Венеция. Купеческая республика, ведущая свою историю "с середины V в., перестала существовать, так как это понадобилось генералу Бонапарту для успешного завершения его дипломатических комбинаций". Сегодня в роли старого дожа, который плывет в гондоле с догарессой молодой, оказались Л.Я. Гозман и Н.Ю. Белых.
Можно заметить, что в эпоху больших войн суверенитет мелких державцев никем не уважается, а в эпоху суверенной демократии то же самое случается с суверенитетом небольших партий. Но более тут интересно то, что участие в выборах большого количества мелких партий с их последующим пролетом объективно необходимо для сохранения нынешней думской конфигурации. В рамках прежней избирательной системы абсолютное большинство ЕР добиралось за счет одномандатников и перебежчиков из других партий. Теперь одномандатников больше нет, перебежчиков тоже не будет, и для достижения абсолютного большинства остается единственный способ (если не считать 50% голосов за ЕР прямо на выборах) - дележ премии, получаемой прошедшими в Думу партиями за счет тех, кто не прошел. Когда без премии у ЕР вряд ли будет 50% мандатов, стимул к увеличению размера премиальных очевиден. Но в этом случае можно вспомнить 1995 г., когда в Думу баллотировалось 43 списка и КПРФ, взявшая больше всего голосов, дополнительно улучшила свой результат за счет богатой премии. Причем тогда премия делилась лишь в рамках 225 списочных мандатов, теперь списочные - все 450, а барьер - не 5, а 7%. Куши возрастают. Похоже, вскоре мы увидим плюралистическую политику "Больше партсписков - хороших и разных". Надо же наполнять премиальную кассу. Как писал историк, "итак, в руках Бонапарта оказался богатый объект для дележа".
Великие и богатые премии - дело хорошее, но представительности собрания они не во всем способствуют. Социологический срез общества - это одно, результаты голосования - уже другое, а распределение мандатов с учетом премий - это третье, и порой весьма отдаленное третье. Простор для обличительства гарантирован.
