Настоящее и будущее европейской политики
Наши отношения с Европой имеют фундаментальное значение не только для всей нашей внешнеполитической конструкции. От того, как они будут складываться, зависит и будущее европейской политики в целом, оказавшейся на рубежном этапе своего развития. Этим вопросам посвящена статья министра иностранных дел России Сергея Лаврова, которую он написал специально для "Известий".
Отношения Россия-ЕС: комплексный подход
События последних месяцев, в том числе итоги cамарской встречи в верхах и брюссельского саммита Евросоюза, позволяют более основательно анализировать сложившуюся ситуацию и строить прогнозы на будущее. Очевидно, что в результате расширения Евросоюз стал менее однородным. Последние решения ЕС отфиксировали эту неоднородность, которая обретает и ценностное измерение. Мы искренне желаем Евросоюзу преодолеть "болезни расширения", сформировать стройную систему принятия решений о своем дальнейшем развитии. Сильный, эффективный Евросоюз, не допускающий отката в националистическое и популистское прошлое, отвечал бы интересам и всех его партнеров, включая Россию. Все мы были бы заинтересованы в реализации на деле лозунга "Евроньюс" - "много голосов - единый взгляд". Путь к этой цели будет долог и извилист. Пока же нам приходится иметь дело с разнородным Евросоюзом и соответственно выстраивать наше повседневное взаимодействие.
Поэтому крайне важен анализ перспектив последующей эволюции, в том числе институциональной, Евросоюза.
Положение осложняется целенаправленными попытками сформулировать негативную единую политику Евросоюза в отношении России. Раскручивается информационно-пропагандистская кампания, которая призвана создать негативный образ Москвы и тем самым воспрепятствовать объединению нашего континента на внеблоковой основе. Все это работает на новый раздел континента, для начала - политико-психологический.
В результате внутренней консолидации Россия вновь обрела внешнеполитическую самостоятельность и связанную с этим свободу действий и маневра в международных делах. Но это - не свобода выбирать партнеров. Со всеми своими партнерами мы обречены на сотрудничество. Больше, чем к кому бы то ни было, это относится к Евросоюзу. Наши отношения всегда были трудными и будут оставаться таковыми на обозримую перспективу. Здесь как нигде сказывается конкуренция, которая становится одной из определяющих черт смены парадигмы международных отношений. Речь идет о насущном - торговле и экономике, включая энергетику и инвестиции. Затрагиваются серьезные экономические, материальные интересы. Но, как говорится, не хлебом единым. Предметом конкуренции становятся и ценностные ориентиры, и модели развития. Этот аспект проявляется и в межцивилизационных отношениях, в том числе внутри общей христианской цивилизации.
Никто не ставит под сомнение наш фундаментальный европейский выбор. Его исчерпывающее обоснование дано в мартовской статье президента В.В. Путина, посвященной 50-летию Евросоюза. Объективный характер носит содержащийся в ней тезис о том, что "не может быть полного единства нашего континента, пока органичной частью европейского процесса не станет Россия". Это - на уровне философии, нашего мироощущения и стратегии. Все же проблемы, с которыми мы сталкиваемся, носят преимущественно тактический характер.
Вопрос прежде всего в том, должны ли мы, а если должны, то ради чего, идти на принципиальные уступки и поступаться своей внешнеполитической самостоятельностью. Поскольку наше членство в Евросоюзе на обозримую перспективу исключено, думаю, что на этот вопрос надо дать отрицательный ответ. Не вижу альтернативы настойчивости, последовательности и терпению в наших отношениях с Евросоюзом. Это не значит, что нам надо тушеваться, когда твердое отстаивание собственных интересов уже само по себе выдается недобросовестными комментаторами за некий "конфронтационный вызов". Не приуменьшая значения проблем партнеров, необходимо видеть совпадающие интересы, создающие основу для сотрудничества.
Выстраивание позитивных, устремленных в будущее отношений с Евросоюзом возможно только на путях проведения последовательной, открытой и инициативной политики. Учитывая все обстоятельства, можно предположить, что проблемы в наших отношениях могут быть решены только на основе комплексного подхода, своего рода "пакета". Общие рамки очерчены в известной формуле - "все, кроме институтов". В любом случае требуется активный творческий поиск с обеих сторон с участием различных сегментов гражданского общества. Такую возможность дает задержка с началом переговоров по новому документу на замену СПС (Соглашение о партнерстве и сотрудничестве. - "Известия"). Как говорится, нет худа без добра.
Европейская архитектура: свежий взгляд?
Отношения с Евросоюзом нельзя рассматривать вне общего контекста сложившейся еще в период "холодной войны" европейской архитектуры. В свете последних событий невольно приходится задаваться вопросом о будущем структур и инструментов, унаследованных нами из прошлого. Речь идет прежде всего об ОБСЕ, НАТО, ДОВСЕ. Ясно одно: пока не получается адаптировать их к новым реалиям. В отсутствие реальной трансформации, адаптации к новым условиям эти элементы европейской архитектуры безопасности становятся источником трений и роста напряженности. Более того, в их рамках ведется по-настоящему блоковая работа против России, а значит, воспроизводятся блоковые инстинкты и блоковая политика на континенте. Долго так продолжаться не может. Вызревает необходимость свежего взгляда на вещи.
Серьезную озабоченность вызывает то, что в своей трансформации НАТО может надолго остаться в переходном состоянии группы участников "коалиций желающих" поддержать односторонние действия и "крыши" для военно-политической активности на двусторонней основе, т.е. в ущерб ипостаси альянса как организации коллективной безопасности. Хотя именно в этой ипостаси мы воспринимали НАТО, когда пять лет назад создавали Совет Россия-НАТО (СРН). Более того, записали в принятой по этому случаю Римской декларации, что и сам СРН будет действовать на основе уважения принципа неделимости безопасности всех его членов - и натовцев, и России. Взамен мы получаем реконфигурацию военного присутствия США в Европе с размещением существенных сил вблизи наших границ. Наиболее наглядно проблему иллюстрируют абсурдная ситуация с ДОВСЕ и односторонние планы по размещению третьего позиционного района глобальной ПРО США в Восточной Европе. Наверное, будет логичным предположить, что будущее наших отношений с НАТО будет целиком зависеть от того, как пойдет дальнейшая трансформация альянса и насколько его члены просчитают все последствия искушения продвигаться все дальше на Восток.
Россия не жалеет усилий для нахождения развязок, преодоления накопившихся нестыковок и противоречий в европейской архитектуре безопасности. Тому свидетельства - ратификация Федеральным собранием Соглашения о статусе сил в рамках Партнерства ради мира; созыв по нашей инициативе чрезвычайной конференции ДОВСЕ, которая, к сожалению, закончилась ничем; наши предложения о принятии Устава ОБСЕ и упорядочении деятельности этой организации по наблюдению за выборами. Наконец, предложения президента В.В. Путина по коллективной оценке "ракетных угроз" и по совместному с США использованию в режиме реального времени информации с Габалинской РЛС в Азербайджане. Ждем конструктивного ответа на эти предложения. Не хотели бы воспринимать проблемы, связанные с ДОВСЕ и ПРО, как признаки системного нездоровья европейской политики.
Очистив площадку европейской политики от элементов, генерирующих разлад и напряженность, можно было бы заново и сообща посмотреть на новые реалии в Европе и решить, например, нужен ли контроль над вооружениями на континенте, а если нужен, то какой. Возможность совместно обозреть горизонт военно-политического будущего Европы и евроатлантического региона предоставляет проведение в октябре этого года спецзаседания Форума ОБСЕ по сотрудничеству в области безопасности, посвященного перспективам контроля над вооружениями и мерам доверия. Это - совместная инициатива России, Германии и Франции. Разговор предстоит открытый, не ограниченный рамками заключавшихся в блоковую эпоху соглашений.
Дело не в "шоковой терапии" - просто иначе за вчерашними "деревьями" не разглядеть разрастающегося "леса" общих проблем и интересов. В конце концов нам все равно не уйти от того, чтобы начать переводить на язык практической политики как столь часто звучащий в последнее время тезис о том, что "мы больше не противники", так и общее понимание о невозможности новой войны в Европе.
Будущее Европы: тройственное согласие
В европейской политике остаются постоянные величины - такие, как Совет Европы, Евросоюз, субрегиональные объединения и, разумеется, самостоятельные игроки в лице суверенных государств. В конечном счете именно они являются теми, кого стало модным называть "пайщиками" (stakeholders) европейской безопасности, которая в современном мире неделима.
Глобализация ставит такие задачи, которые на блоковой основе все равно не решить. Ключевым элементом позитивной повестки дня могло бы стать широкое тройственное взаимодействие в формате Евросоюз-Россия-США. Это обеспечивало бы сохранение целостности евроатлантической политики, в том числе в качестве крупного фактора поисков - в партнерстве с другими ведущими странами — ответа на новые угрозы и вызовы в глобальном масштабе. На этих путях можно было бы реально рассчитывать преодолеть элементы остаточной блоковости в европейских делах. Словом, выработка навыков коллективной работы по насущным общим проблемам привела бы нас и к желаемой конечной цели — большему доверию и подлинно Большой Европе без разделительных линий.
При этом всем придется отказаться от попыток создания "собственной реальности". Исходить надо из той, что объективно существует. Другой императив - понять, что ответственная и имеющая шанс на успех внешняя политика предполагает учет интересов партнеров.
Важно не пойти по пути повторения пройденного. Ведь "холодная война" была развязана односторонним решением двух столиц отказаться от политики вовлечения в отношении Советского Союза в послевоенный период. Как и тогда, сегодня вновь у кого-то возникает искушение сделать порочную ставку на "сдерживание" России за счет достижения подавляющего военного превосходства. Подобный расчет обнаружил свою несостоятельность уже в конце 40-х годов, но процесс раскола Европы был запущен, обрел инерцию, предрешил судьбу многих стран Восточной Европы. Сейчас ставки для всех тоже велики - это прежде всего угроза новой гонки вооружений, которая будет уводить европейскую политику в сторону от реальных проблем. Не хотелось бы, чтобы вновь кто-то решал за Европу. Россия точно не собирается этого делать. Нашим европейским партнерам решать, хотят ли они возвращаться в прошлое.
