Бронзовый Круг, небо вокруг

Каждый, кто уважает известного исполнителя "шансона" Михаила Круга, может найти его на скамеечке на бульваре Радищева в центре Твери, сесть рядом, сфотографироваться или даже рассказать о наболевшем. Круг послушает, но не ответит. Михаила убили в 2002 году. А бронзовая скамейка и сидящий на ней певец - это памятник, который ему поставили в День города. На открытии народ плакал.

Бронзовый Круг появился по инициативе родственников и друзей певца, организовавших Фонд творческого наследия исполнителя. Народу собралось море, приехали поклонники аж из Томска и Санкт-Петербурга.

— Мы решили спеть Мишину песню "Милый мой город", — говорит Ольга Медведева, родная сестра певца. — Заранее на листочках напечатали слова, раздали людям. Знаете, так по-пионерски, навытяжку народ стоял. Пели хором, настолько самозабвенно! У многих на глазах я видела слезы.

Самые либеральные противники идеи памятника предлагали поставить его на Пролетарке — в районе, где родился и вырос Круг.

— Мы специально продумывали местоположение, опасались вандализма, — объясняет Ольга. — Тут и милицейский пост рядышком.

Так певец, которому при жизни покровительствовали все влиятельные авторитеты, после смерти оказался под присмотром милиции.

Своим присутствием открытие памятника почтили и местные власти во главе с мэром города Олегом Лебедевым.

— Он и губернатор Зеленин нам очень помогали, — говорит Ольга. — Советник губернатора был постоянно на связи: "Чем помочь можем? Как у вас дела?" Мишка чувствовал человека. Он в людях душу будил!

В центре "пурги"

В Твери все знают: Михаил Круг сначала носил фамилию Воробьев, был обычным шофером, выпивал - куда без этого. А потом резко начал собирать стадионы. Причины этого лежат на поверхности.

Круг уловил формулу лексики и сознания масс. Его "Владимирский централ" продолжил безжалостно-исповедальную линию, начатую "Таганкой" и "Муркой". Почему в народе российском неизбывна тяга к таким исповедям — вопрос. Но усваиваются они "на ура" в разных возрастных и профессиональных слоях. Лично наблюдали, как модная девочка 16 лет, услышав в подземном переходе "Централ", предложила друзьям "дослушать песню, потому что она классная". Чем могла взять за душу сия тема десятиклассницу из благополучной семьи, трудно постичь, но она знала текст наизусть. А столичный — заметьте, столичный — "Олимпийский" стоя, хором пел все тот же "Владимирский централ" в унисон с Кругом, закрывавшим фестиваль шансона "Звездная пурга". Фраза "зла немерено" произносилась почти с той же пламенностью, с какой в конце 80-х страна подхватывала цоевский лозунг "Мы ждем перемен!".

Сколько бы ни говорили поклонники убиенного артиста о самом успешном альбоме Круга "Жиган-лимон", о его шлягере "Мадам" или сентиментальном дуэте с Викой Цыгановой "Приходите в мой дом", все почести ему воздаются именно за "Централ".

В Тверской области его феноменальный успех гремит до сих пор. Продолжает дело Ирина Круг, вдова Михаила. У нее вышло уже два альбома. "Призрак Круга" маячит в них обоих. В одном вдова даже поет вместе с убитым — компьютер совместил их голоса на CD.

Поклонниками Круга является чуть ли не вся администрация и даже директор городского департамента культуры Сергей Перевертаев.

— Круг — великий человек. Не может же вся страна любить одного Киркорова? — удивляется он. На вопрос, любит ли он сам творчество земляка, Перевертаев выдает: — Конечно! Я ж с ним дружил!

Тверь-Калинин-Круг?

Жителей Твери памятник Михаилу Кругу разделил на два лагеря.

— Так братки решили, а общественность протестует! — возмущается краевед Борис Ротермель. — Его же даже с Высоцким сравнить нельзя!

Переживает и главный редактор газеты "Вече Твери" Владимир Буячкин:

— Это безобразие! К некоторым его песням слова написал авторитет Александр Северов. Круг стал жертвой тех, о ком пел. Не зря здесь Салтыков-Щедрин вице-губернатором был. Город Глупов, да и только!

Их робкие голоса накрывает волна народной любви.

— У нас в стране сидел каждый второй, — говорит поэт Виктор Шалый. Окна его квартиры как раз "смотрят" на памятник Кругу. — Страна у нас такая. Исторически так сложилось.

В поисках исторической справедливости мы позвонили самому старшему краеведу области Борису Финкельштейну. 81-летний эксперт тут же начал чертить вокруг знаменитого земляка защитные круги:

— Да, было у него несколько песен, я слышал пластинку, но в целом выступления нормальные. Круг любил Тверь и желал ей добра. Я вот, например, отрицательно отношусь к тому, что в Москве стояли памятники Сталину. Скольких людей он загубил! А Круг никого не убивал!

Местные жители и внутри себя-то не могут разобраться, как им оценить, что в стране вместо Бронзового солдата появился бронзовый Круг.

— А кем нам еще гордиться? — объяснял нам один из поклонников и друзей Круга Дмитрий. — Спортсменов у нас нет, в театры мы не ходим. Он из наших, шофер, который вдруг стал собирать стадионы. Хотя, ну конечно, памятник в центре города — это уже перебор. У нас есть герои, памятника которым мы так и не дождались.

Салтыкову-Щедрину отплатили сполна

Краевед Финкельштейн в конце нашего разговора задумался:

— А ведь правда, несправедливо вышло. Нашему земляку Сергею Лемешеву несколько лет не можем памятник поставить. Салтыкову-Щедрину скульптура имеется, так ему краской нос измазали вандалы. Мне кажется, народу легче принимать решения, если историческая фигура жила в каком-то там веке. С Кругом тяжелее, конечно.

В четверг раным-рано с Кругом уже соображали на троих еще двое посетителей. Эта композиция на бульваре Радищева была словно памятник. Стране, которая за века так и не разучилась петь о неволе. Поэтому Круг перещеголял и Розенбаума с его "Гоп-стопом", и Новикова с "Извозчиком". За то ему и памятник от признательных земляков. Ближе Круга у них никого не нашлось.

Путешествие за три памятника

Петр Образцов

В 1468 году из столицы Тверского княжества города Твери в Индию направился купец Афанасий Никитин, описавший впоследстии свое путешествие в знаменитой книге "Хождение за три моря".

В 1955 году из Индии в СССР направился премьер-министр Индии Джавахарлал Неру.

Программа пребывания Неру в СССР включала посещение г. Калинин (бывш. Тверь), родины первого русского путешественника в Индию.

В связи с этим в городе был спешно сооружен довольно необычный памятник купцу — прямо из гранитной набережной в сторону Волги выпирает бронзовая ладья, в которой, — но почему-то на гранитном постаменте — стоит сам Никитин (1). После установки памятника алчущие госзаказа скульпторы намекнули руководству города, что памятник Никитину есть, а где же памятник Калинину?

И очень скоро в городе был установлен памятник председателю Президиума Верховного Совета СССР М.И. Калинину (2) — в характерной позе просящего подаяние научного сотруднника, разорившегося на гайдаровской реформе.

На этом возведение монументов в Калинине не закончилось. Через пару лет все те же корыстолюбивые монументалисты обратили внимание горсовета, что оба памятника значительно больше по размерам установленного в городе скромного памятника Владимиру Ленину (3). И вскоре на пл. Ленина (бывш. Восьмиугольная) был установлен памятник вождю пролетариата уже вполне приличных размеров. Несколько наклонившись вперед и придерживая левой рукой пальто, Владимир Ильич правой рукой указывает на безобразия, творящиеся перед памятником, где молодежь распивает пиво, а однажды изрисовали постамент граффити.

Кстати, программа визита была изменена, и Джавахарлал Неру в Калинин не заехал.