Обыкновенное чу... то есть шоу
От новогоднего телевидения зрители по обычаю ждут чуда, а когда его не происходит, обижаются, как малые дети, обнаружившие под елкой вместо заказанного Деду Морозу живого щенка нелепого целлулоидного крокодила.
Вот и теперь в интернете, в эфире радиостанций, обсуждавших новогодние телепрограммы, полно обиженных зрительских откликов: "за кого нас держат?", "везде одно и то же", "смотреть было нечего". "Нечего" - а все равно смотрели. На то и расчет, что никуда мы не денемся, съедим то, что дают. И кто, в конце концов, обещал, что именно в Новый год будет нам счастье?
Впрочем, был на сей раз человек, который обещал. Не то чтобы впрямую мол, непременно осчастливлю, но просто именно он уже не раз нам это счастье дарил, и на него-то, как на слегка запоздавшего Деда Мороза, уповали те, кто все еще верит в новогодние телевизионные чудеса.
Их оказалось ого-го сколько! 40% всей аудитории, сидевшей 1 января у телевизора, устремились на встречу с чудесником, без фильмов которого вот уже много лет не обходится ни один праздник в нашей стране и который как никто другой умеет создавать волшебную новогоднюю атмосферу. Прославленный Эльдар Рязанов самолично снял римейк "Карнавальной ночи" той, без которой как раз и не обходится ни один Новый год уже добрых полвека.
Вообще-то я не верю в успех римейков. Их рецепт, как правило, прост: тех же щей да пожиже влей. За эту стряпню обычно берутся совсем не те режиссеры, которые создавали оригинал. Вот им и не жалко перекраивать на свой лад чужое творение, тем более что отблеск прежней славы неизменно сопутствует римейку, каким бы жалким он ни был по сравнению с шедевром былых лет (см. недавний римейк "Тихого Дона", ярче примера не придумаешь).
Но тут, повторяю, за дело взялся сам "отец-основатель", и счастье-чудо, казалось, было так возможно, так близко! Да, прошло полвека. Да, изменились страна, ее герои, ее кумиры, ее песни, ее фильмы. Но Рязанов-то остался Рязановым и время от времени доказывает, что есть еще порох в пороховницах. И не под пытками же он согласился снять "Карнавальную ночь-2"? Значит, взвесил свои силы и возможности. И, значит, у зрителей были все основания ожидать чуда.
Действие "Карнавальной ночи-2" происходит в том же Доме культуры, где некогда разворачивалось действие первой "Карнавальной ночи". Теперь он носит имя товарища Огурцова, а руководит им его ученик и последователь господин Кабачков. И к нему-то приходит с визитом сам знаменитый Эльдар Рязанов с предложением снять на подведомственной Кабачкову территории "Карнавальную ночь-2". "Опоздали, говорит ему Кабачков. Уже вовсю работаем, и даже название совпадает. Причем за дело взялся главный телеканал страны". "Но я хочу сам", возмущается режиссер. "Матерый вы мой человечище, отзывается директор ДК. Зачем вам это? Зачем вам париться на съемках? Сидите дома, у телевизора, рядом с аптечкой, а мы посвятим этот концерт вашей памяти".
Этим эпизодом непосредственное актерское участие Рязанова в фильме и ограничивается, если не считать его с женой Эммой дуэта в самом праздничном концерте. Но чем дольше длится действо, тем явственнее ощущение: таки за дело взялся главный канал страны, а режиссер то ли действительно устранился, то ли пытался, как товарищ Огурцов из его бессмертного творения, запихнуть в программу концерта близких ему по духу выступающих, порой даже затмевающих тех персонажей, которых "за откат" пропихивает на сцену директор ДК Кабачков. Хотя уходя от Кабачкова несолоно хлебавши, Рязанов вроде бы сговаривается с прогрессивной Леночкой Крылатовой оказывать ей, а не Кабачкову свое творческое содействие.
Получается чудовищная мешанина, в которой уже непонятно, кто хороший артист, а кто плохой, где серьезный номер, а где пародия на нынешнюю эстраду и издевательство над нравами современного шоу-бизнеса.
"Самородка" профессоршу стоматологии Инессу Парнасскую, выступающую "за откат" Кабачкову с романсом "Ты предал преданность мою", сменяет самородок-сантехник дядя Юра с патриотической песней "Мой заброшенный край, мой потерянный рай, до могилы тобой буду мучиться..." Причем, судя по просветленным и взволнованным лицам VIP-гостей в зале, это и есть настоящее искусство, хотя по сюжету бард дядя Юра до выступления принял на грудь такое количество коньяка, что зрителю теперь довольно трудно поверить в талант и гражданский пафос исполнителя.
А зрители в зале верят. Причем среди взволнованных и просветленных лиц мелькают знакомые все лица: доктора Рошаля, скульптора Церетели, общественной деятельницы Эллы Памфиловой, тренера Татьяны Тарасовой, искусствоведа Ирины Антоновой, кинорежиссера Петра Тодоровского, телеведущего Николая Дроздова. То есть они как бы смотрят "всю эту лабуду" (как метко выразилась телережиссер концерта Элла (Ольга Остроумова)) и обмениваются впечатлениями, а тот же Николай Николаевич Дроздов одинаково восторженно аплодирует и отстойной поэтессе-стоматологу, и самобытному барду-сантехнику. От всего этого довольно скоро начинает заходить ум за разум. В чем фишка-то хочется спросить у режиссера, пользуясь современным сленгом. В чем прикол? Не дают ответа.
Да, а в зале меж тем разворачиваются страшные страсти. Дом культуры, откуда идет прямая трансляция новогоднего шоу по главному каналу страны, уже куплен с потрохами неким Коляном, помощником вице-спикера Государственной думы. И ушлый Кабачков с этой продажи поимел свой куш, но теперь хочет и славы (эфир на всю страну!), и денег, а посему уговаривает нового хозяина не прерывать концерта. Но тот неумолим: выметайтесь. На помощь ему приходит отряд ОМОНа, который и объявляет, что концерт окончен.
Тут все VIP-гости вскакивают с мест: "Безобразие! Вон из зала!" Почему-то никому из них ни Элле Памфиловой, ответственной за права человека при президенте России, ни члену Общественной палаты Леониду Рошалю, ни личному другу московского мэра Зурабу Церетели не приходит в голову подключить свои связи. Видимо, по сценарию они просто представители прогрессивной интеллигенции, с которой нынешние хозяева жизни не находят нужным считаться.
И в этот момент происходит то же, что в свое время произошло у Белого дома, когда на сторону защитников демократии перешел генерал Лебедь со своими "орлами". Командир ОМОНа в черной маске с прорезями для глаз и рта, исполнив песню на мотив арии мистера Икса ("Я ОМОН, солдафон, так что же? Я в артисты не вышел рожей... Не знаю ласки, мне казарма семья, всегда быть в маске судьба моя"), срывает маску, оказываясь Дмитрием Певцовым, и переходит на сторону защитников Дома культуры. Захватчик Колян, выкрикнув в зал свои проклятия ("Вы думаете, что на вашей улице праздник? На вашей улице праздника вообще не будет"), покидает ДК под свист зала.
Шоу продолжается теперь уже безо всяких помех. И тогда на сцене на фоне каких-то ковылей и зарева (образ, что ли: типа, там, где было искусство, теперь выжженная земля?) появляется сам Рязанов с женой Эммой и совместным с ней исполнением песни: "Хочется легкого, светлого, нежного, напрочь забытого и невозможного, хочется встретиться с тем, что утрачено, хоть на мгновенье упасть в это дальнее..."
Не получилось встречи с легким, светлым и нежным. Не удалось и упасть в дальнее. И что уж такого прекрасного (кроме молодости) было в этом дальнем, что режиссеру так хочется в него "упасть"? Задумав сделать злую пародию на современную действительность, режиссер, увы, забыл о той улыбке, с которой человечество расстается с прошлым и квитается с настоящим. Она покинула его, несмотря на обещание, данное им полвека назад. Без нее светлого новогоднего кино быть не может. Без нее выходят только новогодние телешоу бессмысленные, обыкновенные. "Карнавальную ночь-2" главный канал страны и впрямь мог бы сотворить без Рязанова. По крайней мере, нам, ожидавшим обыкновенного рязановского чуда, было бы не так оглушительно обидно.
