Ветер памяти
В Большом зале консерватории в день 60-летия скрипача Олега Кагана прошел последний концерт фестиваля, посвященного его памяти.
То, что Олег Каган являлся одним из самых ярких скрипачей ХХ века, многим стало ясно уже только после его смерти в 1990 году. Причин тому несколько. Во-первых, он себя не рекламировал. Во-вторых, жил в Советском Союзе, где бывали сложности с выездом за границу и соответственно с попаданием в мировой контекст. В-третьих, он умер от рака молодым в возрасте сорока трех лет.
Осенний фестиваль его памяти, который проводит в Москве вдова скрипача Наталия Гутман (аналогичный проходит летом в немецком Кройте), случается уже в седьмой раз, всегда собирает серьезных музыкантов и верную публику и, честно говоря, вызывает комок в горле. В этом году грустную ноту усиливали демонстрировавшиеся на большом экране фотографии изможденного, неузнаваемого, тяжело больного Кагана. Рядом с ним на этих фотографиях Юрий Башмет. И он же весь вечер провел на сцене.
Для финального концерта Башмет привлек оба своих оркестра "Солистов Москвы" и "Новую Россию". Программа отражала удивительную многогранность альтиста и дирижера Башмета, который гармоничным образом умудряется быть одновременно открывателем новых горизонтов, представителем священного для московской интеллигенции "круга Рихтера" (в который входил и Каган), поп-фигурой от классической музыки и, что называется, поцелованным Богом музыкантом, для которого не существует технических и стилевых сложностей.
В наше время редко кто рискнет поставить в одну программу два хрестоматийных шлягера Сороковую симфонию Моцарта и Пятую Бетховена. Но Башмет поставил. Не так уж часто звучит у нас в крупных концертах музыка Бриттена, а музыка исполняемого только на Западе москвича Владимира Тарнопольского так и вообще не звучит. Но и это в программе Башмета было. Для опуса Тарнопольского "Ветер слов, которые он не успел сказать", написанного десять лет назад и посвященного памяти Кагана, потребовалось рассадить "Новую Россию" необычным образом. В партитуре не предусмотрены скрипки, так что на авансцену вылезли низкие струнные альты, виолончели и монструозные контрабасы, перед которыми скорбела сольная виолончель Наталии Гутман.
