Что подправить в консерватории?
Московская консерватория недельным фестивалем во всех трех своих концертных залах отметила 140-летие и дала повод поговорить о неюбилейных проблемах.
Московская консерватория - не просто международный лейбл и священные традиции. Это огромная империя, хотя и существенно уменьшившаяся в размерах в постсоветские времена. Когда-то она занимала гораздо больше места, а обещали ей еще больше - консерватория должна была занять целый квартал по бывшей улице Герцена (теперь Большая Никитская), от Рахманиновского зала до Театра Маяковского. Консерваторские долгожители помнят, как над овощным магазином мечтали разместить кафедру иностранных языков. Перестройка разрушила эти мечты, а с позапрошлым руководством (не путать с предыдущим ректором и нынешним министром культуры Александром Соколовым) ассоциируется темная история распродажи той собственности, которая у консерватории все-таки была.
Сейчас опять обнаружились перспективы расширения. Благо аварийное состояние у всех на виду, ремонтируют у нас в Москве с размахом, и новый ректор Тигран Алиханов оказался на редкость деятельным. Мэр Лужков пообещал дать два здания в Кисловском переулке, а президент Путин денег. Концепцию реконструкции раньше зимы не утвердят, но предварительные прикидки уже есть. Заброшенные консерваторские дворы перекроют прозрачными куполами. Модную "Кофеманию", которая располагается сейчас слева от памятника Чайковскому, изгонят с насиженного места (очень уж в красивом и парадном помещении она располагается), но не уберут совсем. С "Кофеманией" консерватория дружит. Гораздо хуже у нее отношения с арендаторами другого крыла, которые обещали торговать нотами, а в результате торгуют антиквариатом. Так что через год, когда истечет срок аренды, антиквариата здесь, вероятно, уже не купишь.
Что касается главного консерваторского достояния Большого зала, то его закрытие оттягивается уже не первый год. Сроки, объявленные в прошлом сезоне, опять устарели. Сразу после конкурса Чайковского (который намечен на ближайшее лето) БЗК не закроют, на сентябрь там уже намечены концерты. И вообще, ремонт зала логично совместить с ремонтом и демонтажем знаменитого старинного органа, а для этого надо сначала найти правильную фирму, чтобы не попортили инструмент, как недавно в питерской филармонии. Так что у нас пока есть время послушать музыку.
Как выяснилось, это не опасно. Веревки, в прошлом сезоне ограждавшие центральную часть первого амфитеатра, теперь сняты. Не потому, что его отремонтировали, а потому, что по-новому посчитали. Зато оказалось, что опасно сидеть по бокам амфитеатра, и теперь не пускают туда. Впрочем, подозрения в совсем уж аварийном состоянии с консерватории были сняты 25 сентября (по странному стечению обстоятельств в день столетия Шостаковича, когда Большой зал был забит полностью). Именно тогда были отменены судебные решения, из-за которых консерваторию некоторое время назад пытались вообще закрыть.
Как известно, помимо Большого зала консерватория имеет еще Малый, Рахманиновский и Белый. Но этого все равно мало. Так что от реконструкции здесь ждут еще нового конференц-зала и небольшого, действительно очень нужного оперного театра, где студенты вокального факультета могли бы готовиться к реальной жизни. Пока считается, что именно выпускники-вокалисты знают ее хуже всех остальных, что они не готовы к западной карьере (а без нее сейчас и местной толком не сделаешь). Тем не менее в этом году на вокальный факультет был самый большой конкурс 89 человек на место.
Консерватория и консерватизм однокоренные слова, и они, увы, нередко звучат вместе. Особенно, когда дело касается ситуации на композиторском и музыковедческом факультетах, а также исполнения музыки, написанной позже чем 100 лет назад. И, хотя консерваторская библиотека считается одной из лучших в стране, некоторые студенты путают итальянского классика авангарда Лучано Берио с Лаврентием Берией...
Важная тема: кто преподает? На композиторском факультете, например, нет педагогов с крупными международными именами. А некоторые вообще уже давно сами не пишут музыку. Правда, отток педагогического состава за рубеж сейчас поутих. Некоторые даже не прочь вернуться. Все-таки консерватория получает президентский грант. Кроме того, имеются средства от аренды Большого зала (коммерческая стоимость за один вечер 13 000 долларов) и от иностранных студентов (правда, из музыкально развитых стран к нам учиться уже почти не ездят). Сейчас в консерватории считают, что главная задача не возвращать уехавших, а удержать молодых. Но для этого их надо сначала воспитать.
