Илья Лагутенко: "Я хочу петь песни, а кто-то хочет быть президентом"

Илья Лагутенко и группа "Мумий Тролль" готовятся вскоре представить свой новый альбом "Слияние и Поглощение". Причем презентация случится на экономическом форуме в Лондоне. О бизнесе, продаже особняка на Рублевке и взглядах на арест Ходорковского Илья Лагутенко рассказывает в интервью обозревателю "Известий" Антону Помещикову.

"Свои песни я забываю, а романсы помню всегда"

известия: Чем вызвана такая большая любовь и к романсу, вдруг проснувшаяся в вас?

Илья Лагутенко: Из всего несобственного творческого песенного наследия я более или менее хорошо знаком с романсами: мне нравится их слушать с давних времен. Дома в детстве было много пластинок Козина, Лещенко, которых любили мои родители. Ну и кроме того часто случаются ситуации, когда идешь куда-то в гости и приходит момент, когда требуется спеть. Честно говоря, собственные тексты я порой забываю. А уж аккорды тем более. А вот романсы настолько глубоко сидят, что помню их всегда. И они всегда уместны. Да и народ их знает.

Мне пришлось провести порядочно времени вдали от родины, и когда начинают вести там разговор о русской песне, мне гораздо приятнее приводить в пример романсы, чем "Коробочку" какую-нибудь или "Калинку-малинку". Да и люди, которые пели эти романсы и жили в 30-40-х годах, сами очень интересны.

известия: У вас ведь есть дуэт - как раз романс с Марком Алмондом. Он недавно попал в аварию в Лондоне. Навещали уже его в больнице?

Лагутенко: Нет еще, к сожалению, пока не был в Лондоне, но вот надеюсь во время ближайшей поездки узнать, как он.

"Я занимаюсь тем, чем мне нравится, и совершенно не бедствую"

известия: Исходя из названия новой пластинки "Слияние и Поглощение" и того факта, что представлять альбом вы хотите зачем-то на экономическом форуме в Лондоне, складывается ощущение, что Илья Лагутенко хочет быть поближе к деньгам...

Лагутенко: Для меня это несколько другой имеет смысл. Хотя я и отношусь с большой долей юмора к собственному творчеству, я не хотел бы быть в роли сатира или революционера, мне ближе ирония.

известия: Вы богаты?

Лагутенко: Не знаю. Я чувствую себя адекватно тому, что делаю. Когда мы росли, мы читали все эти истории про личные самолеты музыкантов и прочие атрибуты их статуса. Но тогда это соответствовало статусу звезды в обществе. Мне в контексте того, что я делаю, и оплаты этого труда вполне комфортно. Я занимаюсь тем, чем мне нравится, отношусь к этому с юмором и совершенно не бедствую. Я могу заставить себя начать зарабатывать больше, но тогда мне будет некомфортно. Я могу позволить себе путешествовать, я могу позволить себе роскошь работать в лондонской студии (хотя это не роскошь, а вполне естественное желание сделать качественную запись). И еще мне нравятся новые ощущения. В принципе люди делятся на две основные категории. Есть те, кто находит что-то себе по вкусу и всю оставшуюся жизнь уже не меняет привычек. А есть другие, которым надо все время пробовать что-то новое. Мне нравится коллекционировать впечатления.

известия: Насколько вы зависимы в этой своей свободе от того, что происходит в стране?

Лагутенко: Если говорить о политике, то в этой среде я чувствую себя некомфортно и как-то связываться ни с чем не собираюсь.

известия: Вроде бы с СПС у вас когда-то были отношения?

Лагутенко: Я знаю людей, которые работали в этой партии, но как-то группе "Мумий Тролль" не удалось успеть поработать с СПС, та развалилась. Так вот, говоря о политике, я не понимаю, за что бороться...

известия: Свободу Михаила Борисовича Ходорковского, например?

Лагутенко: Михаил Борисович работал теми способами, результатами применения которых и стала та ситуация, в которой он оказался. Поводов для паники я в этом не вижу. Мне объяснили, что он совершил мошенничество, за что и поплатился.

известия: Вам объяснили? Вы так доверяете чужому мнению?

Лагутенко: Я очень доверчивый человек, это правда. И если меня кто-то в чем-то постарается убедить, то скорее всего преуспеет. Я верю в теории заговоров, серьезно. Мне нравится верить, что у нас где-то есть аэропорт, где садятся летающие тарелки... Разумеется, я продолжаю иронизировать над ситуацией, и пока меня вряд ли что-то может заставить перестать так относиться к жизни. Конфликта никакого нет - мы же развлекаем публику, а не агитируем ее. Да и вряд ли когда-нибудь я бы смог встать на трибуну.

известия: Илья, я почему вас об этом спрашиваю: мы ровесники, и я обратил внимание, что наше поколение тридцатилетних удивительно аполитично.

Лагутенко: Вы знаете, то, что произошло в стране за последние двадцать лет, - это ведь никто не мог себе представить и спрогнозировать. Ход событий чем дальше, тем больше заставляет относиться к жизни и происходящему с элементами фатализма. Потому что это не чей-то сформулированный план. Это просто жизнь у нас такая интересная. А что касается власти - вон нам ее прекрасно видно (показывает на Белый дом, ярко выделяющийся на столичной панораме). Но это отдельный мир, и вникать в тонкости, кто у них там с кем что-то поделил или не поделил, мне не хочется. Я хочу петь песни. Этим и занимаюсь, мне ничто не мешает. А кто-то хочет быть президентом.

"По слухам, я сейчас продаю дом на Рублевке за пять миллионов долларов"

известия: Вы все время перемещаетесь: гастроли, записи. А живете-то где?

Лагутенко: Живу в основном на колесах. Но есть любимые места: Москва, Рига. Замков пока не построил, но вот в общественном сознании уже совершил заметный прогресс: по слухам, я сейчас продаю дом на Рублевке за пять миллионов долларов (смеется). Но зачем мне Рублевка? Если тратить такие деньги, то Карибский бассейн меня больше устраивает. Полинезия... или вот сейчас острова в Папуа - Новой Гвинее продают небольшие. Уверен, что там остров точно будет дешевле, чем один га на Рублевском шоссе. Вообще, общество каких-нибудь папуасов мне было бы гораздо приятнее компании наших миллиардеров.

известия: Ну вам, кстати, случается перед этими самыми миллиардерами выступать гораздо чаще, чем перед папуасами. У вас много заказных концертов?

Лагутенко: Вы знаете, у нас довольно странная публика. И в возрастном плане: вот, скажем, что могут найти в наших песнях дети? Меня также изумляет интерес к нашей музыке публики очень почтенного возраста. А что касается разных заказных концертов, я в этом ничего плохого не вижу. Наоборот! Ведь если есть человек, который не только любит "Мумий Тролль", но еще и готов заплатить за концерт, чего еще музыканту желать можно?

известия: Вы кого себе выписали бы при возможности?

Лагутенко: У меня была такая идея: устроить для друзей концерт одного японского музыканта. Но не получилось - дело там было даже не в деньгах, а в визах.

"Я бы ввел цензуру на телевидении"

известия: В прошлом году вы в буквальном смысле попали в историю: "Мумий Тролль" и Земфира вошли в учебники по истории. Вам это польстило?

Лагутенко: Это забавно: дети будут учить историю и зубрить, что "Мумий Тролль" группа хорошая. Ведь в учебниках истории как: либо хороший, либо плохой. На днях разговаривал с одной журналисткой с Украины, она сказала: "Мне кажется, вы все такие добрые, как..." - "Как кто?" - спрашиваю. "Как украинские революционеры!"

известия: У вас же много друзей на Украине. Что говорят про произошедшие события?

Лагутенко: Да все у них хорошо. Самое интересное, что мне одна знакомая за несколько недель до выборов описала грядущее развитие событий. Я посмеялся тогда, но все совпало. Так что разговаривать о политике дело безнадежное. Что тут обсуждать?

известия: Есть вещи, о которых нельзя не говорить. Беслан, например.

Лагутенко: Как только проливается кровь, уже становится печально. И что, мы не будем молчать? А кому что объяснять? Можно найти какие-то причины, но произошедшего они же не изменят. Предугадать дальнейшие события тоже мы вряд ли сможем. Сейчас времена другие, и мы не можем подходить к событиям, которые происходят, с теми критериями, которым нас учили. Не страна другая у нас, весь мир уже другой! Раньше было общество потребления, сейчас общество технологий. Каких угодно: политических ли, информационных ли, музыкальных ли. Все разговоры о вещах, которые нас трогали и задевали раньше, уже никому не нужны. Мы летели недавно на гастроли вместе с Гариком Сукачевым. И он рассказывал про то, как двадцать лет назад они давали запрещенные концерты, музыкантов вызывали в КГБ, литовали тексты... Сейчас думать о том, что можно было строить взаимоотношения музыканта и власти подобным образом, просто смешно. Школьник двенадцатилетний сейчас зайдет в интернет и любую информацию о чем угодно мигом найдет. А могли ли мы себе представить, что будем пользоваться видеофонами? Нас приглашает голландско-израильская телекоммуникационная компания принять участие в такой вот акции: я пою, допустим, в Тель-Авиве, группа в это время играет в Амстердаме, а смотрят и слушают нас в Москве. Фантастика! Как после этого какие-то события оценивать. А с другой стороны, выезжаешь в тайгу...

известия: Даже тайги не надо: за МКАД достаточно.

Лагутенко: Сейчас, по-моему, все делится уже иначе: есть роуминг - есть жизнь. Нет зоны покрытия сети - все, нет цивилизации. Когда мы в Доминикане писали альбом, как раз случился ураган "Иван". Он снес три столба, что вели к нашему дому электричество. Мобильники отключились, света нет. Каждое утро приходилось в поселок за соляркой гонять. И вот пока есть электричество - моешься, музицируешь. Кончилось - и все! А потом надоедает эта чехарда бесконечная, плюешь на все - и наступает покой. Телефон не трезвонит, новостей из внешнего мира никаких. Море шумит, и кажется, что никаких проблем вообще не существует. Три недели их нет, а потом выезжаешь в ближайший поселок, заходишь в интернет, набираешь что-нибудь точка ру - и волосы дыбом: этого убили, того... Телевизор то же самое транслирует: убийство, убийство, убийство.

известия: Может, ввести цензуру?

Лагутенко: Я бы ввел, если честно. Хотя я понимаю, что это глупость. Но хочется оградить близких от негативной информации. Я считаю, каждую новость про убийство очередное криминально-бытовое нужно нейтрализовывать кинокомедией. Я понимаю, что сложно об этом говорить, очень щепетильная тема. В конце концов мы никогда не придумаем, как сортировать новости, что сообщать, а что нет. Пусть каждый сам для себя решает, что ему нужно. В конце концов так оно и есть. Вообще, это такие прописные истины, что даже странно о них говорить. Весь этот мир понятен всем и каждому. Какие в нем секреты есть? Я понимаю, секрет: на чем работают летающие тарелки.

известия: Часто с вами случаются вещи, которые вы не можете объяснить?

Лагутенко: Я бы сказал, что многое в своей жизни я объяснить даже не пытаюсь.

известия: Вы в Бога верите?

Лагутенко: Не верю в Бога с точки зрения какой-либо религии. Любая религия - это ведь кем-то придуманная схема. А как только схема дает сбой, в нее верить перестаешь. Но я, безусловно, верю в какие-то неземные вещи. Я хочу быть открытым не для чужих схем, а для живых людей.

"Мумий Тролль" станет фиолетовым

Премьера нового, шестого по счету студийного альбома "Мумий Тролль" "Слияние и Поглощение" состоится на экономическом форуме в Лондоне 9 апреля. В альбом вошло 12 композиций, которые были записаны в Доминиканской Республике и в Риге летом и осенью 2004 года. Радиопремьера первой песни с нового альбома "Здравствуйдосвидания" состоялась 4 февраля. "Фирменным" цветом нового альбома и гастрольного тура станет фиолетовый. У предыдущей "номерной" пластинки "Меамуры" таким цветом был розовый.

Вампир Андрей оживет

Во второй серии "Ночного дозора", которая выйдет в 2006 году, вампир Андрей, которого сыграл Илья Лагутенко уже не появится: этот персонаж был убит. Однако режиссер фильма Тимур Бекмамбетов так впечатлился игрой Лагутенко, что предложил ему снять отдельный фильм про жизнь и смерть вампира Андрея.