Английский связной

В российский прокат выходит один из фаворитов "оскаровской" гонки, фильм британского режиссера Стивена Далдри "Часы", экранизация переведенного на русский язык романа Майкла Каннингема "Часы" (Пулитцеровская премия за 1999 год). Далдри уже рассказывал "Известиям" о своей новой работе (№ 29 от 11.03.2003). Сыгравшие в фильме Николь Кидман, Джулиана Мур и Мэрил Стрип поделили между собой актерский приз Берлинского кинофестиваля, а Кидман вдобавок получила за роль Вирджинии Вульф свой первый (будем надеяться, что не последний) "Оскар". Звенит будильник. Вирджиния Вульф, Лора Браун и Клариса Вон просыпаются - каждая в своем городе и в своей эпохе. Каждой суждено на наших глазах пережить один летний день, такой же обычный и такой же решающий, как и любой другой день человеческой жизни. Патриархальная Британия середины двадцатых, пуританская послевоенная Калифорния и нынешний либеральный Нью-Йорк сливаются на экране в одно пространство и одно время, иллюстрируя догадку о том, что внешние обстоятельства и диктат общества ничтожно мало влияют на состояние ума и движения сердца. Еще пушкинская Татьяна явила пример того, как привычка к чтению может стать разрушительной силой, а приплюсованные к личному опыту книжные ассоциации ложатся на человека дополнительным грузом, - этому во многом был посвящен и роман Майкла Каннингема, писателя, инфицированного литературой ничуть не меньше, чем его персонажи. Поставить по книге "Часы" голливудский фильм - все равно что выпустить в систему вентиляции московского метрополитена споры сибирской язвы. Заболеют все, кроме самых непробиваемых. Отравленное воспоминаниями об упущенных возможностях, растревоженное царапающим минимализмом музыки Филиппа Гласса течение фильма постоянно провоцирует зрителя надолго отвлекаться от действия ради собственных ассоциаций и собственной рефлексии. Потому двухчасовой контрапункт Стивена Далдри трудно числить по ведомству кинематографа: это скорее мультикультурный проект, все участники которого - от сценариста Дэвида Хейра до композитора Филиппа Гласса - превосходно выполнили свои обязанности, но не оставили ни малейшей возможности для целостного восприятия. Перекличка голосов и эпох так и остается фактом умозрительным, тщательно обозначенным в пресс-релизах и интервью. Почувствовать взаимосвязь персонажей без определенного мыслительного усилия не удается. Да, Лора Браун ушла из семьи, начитавшись английских романов. А может быть, катализатором для развода послужили бы иные обстоятельства? Да, путь Клариссы Вон во многом повторил путь ее тезки из романа Вульф "Миссис Дэллоуэй". А если бы героиня Мэрил Стрип с юности не притаскивала за уши свою судьбу к судьбе классической героини? На первый взгляд кажется, что текст "Часов" не так уж сложен для сценариста-рерайтера. "Кларисса переходит Восьмую улицу", - пишет Каннингем, воспроизводя стиль Вирджинии Вульф, и вот уже его ожившая героиня, воплощенная актрисой Мэрил Стрип, идет по Манхэттену в сторону цветочного магазина. С другой стороны, совершенно очевидно, что любая попытка перенести эту книгу на экран неизбежно оставит большую часть содержания за кадром - хотя бы по соображениям хронометража. Тем не менее сценарист Дэвид Хейр в силу собственного профессионализма сумел облегчить, но не упростить исходный материал и вместе с режиссером Стивеном Далдри наметил пунктир, по которому зритель сам волен двигаться в любом угодном ему направлении. Однако все восторги по поводу фильма скорее всего объясняются пониманием того, как трудно было передать поток сознания кинематографическими средствами и какую колоссальную работу в течение двух лет проделывали все люди, вовлеченные в проект. Как роман Каннингема был виртуозной лабораторной работой, трехсотстраничным комментарием современного исследователя к "Миссис Дэллоуэй" Вирджинии Вульф, так и фильм Далдри можно воспринимать как эталонную киноадаптацию того, что практически невозможно вместить в два часа экранного времени. "Часы" - это виртуозное решение каверзной геометрической задачи, опыт экранизации, имеющий исключительно научный интерес. Но для тех, кто будет очарован красотой и сложностью созданной на экране конструкции, кто вдохнет зараженный воздух, картина станет приглашением туда, куда способно завести любопытство, - в романы ли Вирджинии Вульф, в музыку ли композитора Гласса или в собственную рефлексию.