Хип-хопом жечь сердца людей

Вполне тянущую на "Оскар" актерскую работу Эминема американские киноакадемики проигнорировали. Между тем в современной Америке нет поп-идола более уважаемого и более реального, чем Эминем. Как показывает опыт сотрудников российского MTV, в России происходит приблизительно то же самое, только в меньших объемах. Эминем играет белого парня по прозвищу Кролик, который живет в трейлере на окраине Детройта, работает на заводе и по ночам в автобусе пишет на бумажке рифмы для своих будущих речитативов. Как бы ни походил Кролик на реального Эминема, в "Восьмой миле" мы имеем дело вовсе не с биографией белого рэппера - мы имеем дело с агиографией, житием нового святого . Кролик свят настолько, насколько может быть свят нищий парень из трейлера, штампующий пластиковые детали на заводе главной автомобильной столицы мира. Не формулируя для себя собственной миссии, Кролик живет, как могли бы жить раннехристианские подвижники, окажись они в современном Детройте: придерживается аскезы, в отличие от своих соседей по району не барыжит наркотиками, не ищет легкой популярности, не поддается минутным слабостям, не ввязывается в бесперспективные отношения, заботится об опустившейся матери и медленно, на ощупь выстраивает правильную жизненную стратегию. Хип-хоп для него не столько путь из гетто (как для десятков черных рэпперов в современной музыкальной индустрии), сколько служение пока непонятным, но однозначно высоким идеалам. Еще одна черта Кролика - трогательная забота о маленькой сестре - завершает формирование нимба вокруг его коротко стриженной головы и рифмуется с отношениями самого Эминема с дочерью Хейли, единственным положительным женским образом в лирике рэппера. Подобно библейскому пророку, Кролик поражает своих соперников словом - во время "баттлов", импровизированных хип-хоп-дуэлей. Сам факт существования подобных поединков - красноречивое подтверждение того, что никогда уличная культура не производила идеологии более позитивной, чем хип-хоп: в какой еще традиции враги виртуозно оскорбляют друг друга на сцене, вместо того чтобы подкараулить в подворотне и сунуть перо в бок? Фильм Кертиса Хэнсона по привычке можно числить по разряду голливудского соцреализма - пусть так, однако морализаторство "Восьмой мили" не раздражает, а по части саспенса эта простая история может соревноваться с остросюжетными триллерами. Собственно, весь фильм зритель ждет, когда же наконец забитый черной шпаной белый парень выйдет на сцену, покажет козу всем "расистам наоборот" и выдаст на-гора поэзию, равной которой не было в Америке с момента смерти Джима Моррисона. В России хип-хоп все еще считается уделом "золотой молодежи" - недаром Кирилл Толмацкий, он же ДеЦл, впервые услышал Тупака Шакура в дортуаре частной швейцарской школы. Поэтому "Восьмая миля" выходит в нашей стране ограниченным количеством копий (даже несмотря на то, что номинированная на "Оскар" песня из картины уже которую неделю возглавляет хит-парад клипов на отечественном MTV). Широкому прокату препятствуют и особенности дубляжа (который на самом деле вполне приемлем): по требованию американских дистрибьюторов русские актеры переозвучили только диалоги, а многочисленные речитативы идут в сопровождении титров. Кроме того, нам трудно сориентироваться в огромном количестве незнакомых нам штатовских реалий - от имен политиков второго ряда до названий торговых сетей. Обидно, однако, что у "Восьмой мили" в нашей стране не будет большой аудитории. Вряд ли гопники из заводских районов Российской Федерации, посмотрев фильм Хэнсона, побросают кастеты и начнут жечь сердца людей глаголом. Но небольшой шанс все-таки есть. Черное и белое Фильм "Восьмая миля" про рэппера по имени Кролик и жизнь реального рэппера по имени Эминем относятся друг к другу как две части "Малхолланд-драйва": фильм - это терапевтический сеанс, сильно улучшенное прошлое Эминема. Известно, что сценарий во многом построен на его воспоминаниях. Общая канва схожа: белый парень корячится на автомобильной фабрике (Эминем работал в ресторане), а в свободное время вдохновляется искусством черного стихосложения и побивает черных братьев их же оружием на многолюдных рэп-битвах в пригородах Детройта. Однако, поковырявшись в прошлом, Эминем на пару со сценаристом подправил некоторые детали, сильно мешающие ему в реальной жизни. Всем известно, какие сложности у Эминема были с родной матерью Дебби Мезерс-Бриггс. Он довольно крепко приложил ее на первых двух альбомах, обвинив и в равнодушии, и в том, что она глотала почем зря всякие вещества. Мать оскорбилась и подала в суд, а кроме того, даже записала ответный рэп, где назвала его "предателем". В фильме Ким Бессинджер загримирована точь-в-точь под Дебби, но она хоть и пьяница, но с добрым сердцем, и сына всячески поддерживает. Другая мишень эминевских филиппик - его бывшая герлфренд Ким. Подруга Кролика, которую играет Бриттани Мерфи, также очень на нее похожа, и в фильме играет сугубо положительную роль, активно помогая Кролику поверить в себя. Правда, позже она его предает, но он ее прощает. Ким же, напротив, сыграла в жизни Эминема роль сугубо отрицательную: он застал ее целующейся с барменом и бармена чуть не пристрелил, получив за это три года условного заключения. Предательство Ким он вспоминает довольно часто и даже посвятил ей отдельный жутковатый рэп, который так и называется - Kim. Прощением в нем и не пахнет: самое малое, чем он грозит бывшей подруге, - придушить суку раз и навсегда. Добавлены и другие симпатичные мелочи: так, Эминема в свое время активно критиковали за якобы гомофобские тексты; его герой в фильме, напротив, защищает коллегу, оказавшегося геем. Однако главная заслуга "Восьмой мили" не в подчистке прошлого, а в правдивом и убедительном изображении жизни рэппующего гетто, из которого время от времени вываливаются самородки типа Эминема. Именно здесь случились главные success story Америки, поскольку мультимиллионеры типа Эминема и Тупака Шакура поднялись уж из такой грязи, что дальше некуда. Басист одной из первых успешных рэп-формаций Sugarhill описывал это так: "У одного из этих парней я неделю назад покупал пиццу. Другой торговал цветами и спал на пляже. А теперь все они делают миллионы. Вчера мы спали в вагончиках, сегодня летим на собственных самолетах". Кичливая рэп-эстетика - с золотыми цепями, бриллиантами и невозможных размеров лимузинами - взросла именно на мироощущении малоимущих гопников, получивших все и сразу. И трагедийный накал, вынесенный в названия их пластинок ("Готов умереть"; "Я один против всего мира"), тоже идет отсюда, из мрачной и агрессивной атмосферы гетто, где каждый сам за себя и мир идет на тебя войной. "Хип-хоп - это блюз девяностых", как говорил член лос-анджелесского трио Da Lench Mob. "Это все наши горести, запечатленные на виниле. Это последний крик черного человека. Это наша церковь. Наше наставление сыновьям". Алексей МУНИПОВ