Стабилизация и консервация

Что общего между американским тараканом и российской экономикой? Эпитеты, которые дают своим открытиям британские эксперты и американские археологи-энтомологи. Между английских строк читается искренняя радость исследователей по поводу того, что реформы в России еще наблюдаются. Американцы столь же горячо удивляются, что 55-миллионнолетний таракан великолепно сохранился. Правда, заокеанские эксперты объясняют свой повод для ликования: таракан не имеет скелета, который может сохраниться, вот почему событие в штате Огайо исключительное. Англичане не поясняют радости. И того, почему, собственно, мы должны удивляться "стабилизации". Во-первых, само понятие "стабилизация" - из недавних ельцинских времен. Это заклинание часто произносилось правительствами, которые быстро сменяли друг друга. И за пару дней до дефолта 1998-го нам объявляли, что "все будет хорошо". Во-вторых, что бы ни говорили нам аналитики, а опровергнуть аксиому о том, что все российские успехи связаны с мировыми ценами на сырье, что вся наша экономика подключена к двум жизненно важным трубкам - нефтяной и газовой, у них не получается. Чему же радуется "Экономист"? Видимо, публикацию следует расценивать как аванс, который выдают России ее союзники. Но "Экономист" не был бы "Экономистом", если бы не оговорился, что "привлечение иностранных инвестиций не входит в перечень успехов, достигнутых Россией". Вот это журнал обосновывает уже более конкретно. Отмечая, что "если бы в России существовали такие же условия, как в странах Восточной и Центральной Европы, и такая же готовность продавать госсобственность иностранцам, то Россия привлекла бы $12-13 млрд в виде иностранных инвестиций в год, то есть на 10 млрд больше нынешнего уровня". И снова аванс: "Экономист" прогнозирует, что "в среднесрочной перспективе Россия значительно улучшит условия для бизнеса". И иностранные инвестиции в 2001-2005 годах достигнут $6,6 млрд в год, то есть вдвое превысят нынешний уровень. А вот этот аванс никакими расчетами уже не подкрепляется. Он основывается на надежде, что сработает "изменение политических отношений России со странами Запада после терактов в США". Это уже политика - подкинем деньжат за лояльность. Наверное, вывод правильный, как и советы окружения президенту Владимиру Путину поторговаться с Западом. Интереснее другое. Все те реформы, которые сейчас вроде активизируются, известны в мельчайших деталях уже более 10 лет. Дошло до того, что уже не надо писать, скажем, о заседаниях правительства по вопросу жилищно-коммунального хозяйства или налоговой модернизации: бери заметку двух-, четырех-, шестилетней давности и печатай с изменением фамилий докладчиков и небольшими коррективами. Возразят: а налоговая реформа? Частично проводится. За 10 лет дважды замминистра финансов Сергей Шаталов сумел-таки процентов на 20 изменить драконовские правила налогообложения. Очередные законопроекты тоже подготовил, но их принятие задерживается. Зато финансовой разведкой - на радость народу - назначен руководить именно тот питерский налоговик, который честно заявлял после снижения подоходного налога, что это временно: чтобы сначала выявить доходы, а потом взять и взвинтить налог по новой. Пенсионная реформа споткнулась ровно на том месте, с которого и начиналась, - на 2 года все средства остаются в полном и почти бесконтрольном распоряжении Пенсионного фонда (результаты аудита которого так и остались закрыты для общества и большинства членов правительства). Арифметика: примеров торможения реформ больше, чем примеров активизации их. В связи с этим вспоминается библейская притча о зарытых в землю деньгах. Равно были осуждены и тот, кто просто пропил ресурсы, и тот, кто их сохранил, но не приумножил. Россия 10 лет имела кредиты, большую часть времени - высокие доходы от торговли нефтью и газом. Но единственное, что реально смогла пока сделать, - попытаться отложить нефтедоллары. В финрезерв. Это можно называть стабилизацией. А можно - консервацией. Она тоже бывает успешной, что доказывает судьба американского таракана.