НЕ СОБАКИ И НЕ ЛОШАДИ

Воин был сербом. Второй сын его Алтоман принял мусульманство и стал основателем рода Алтомановичей, который по нынешнему раскладу можно назвать боснийским. Среди потомков Воина были русские адмиралы, австрийские генералы и даже венецианские дожи. Мой дед, привезенный в Россию в четырехлетнем возрасте, ощущал себя русским. В XIX веке один из Войновичей - Коста говорил так: "Я по рождению серб, по мировоззрению хорват, а по вере католик". Он передал свою веру детям, и они - писатель Иво и дипломат Луйо - считались уже совсем хорватами. Луйо имел двух дочерей - Марицу и Ксению. С ними, приходившимися мне семиюродными тетями, я познакомился в конце их жизни. Когда я последний раз посетил Марицу в Нью-Йорке, ей было за 90, а мне около полусотни. "Ты принес чего-нибудь выпить?" - спросила она. "А надо?" - удивился я. "А как же!" Я сбегал в магазин, вернулся с 0,75 виски, и пока мы с ней на равных бутылку опустошали, тетя мне сообщила, что, желая умереть сербкой, вернулась в православие. Разумеется, выдающихся людей спорного происхождения каждая сторона стремится записать в свои соплеменники. Нобелевского лауреата Иво Андрича сербы считают сербом, перешедшим в католики, а хорваты говорят: раз католик, значит, наш. Лет 20 тому назад в Мюнхене мы с моим приятелем зашли в югославский ресторан. Приятель, которого никто не тянул за язык, сообщил хозяину ресторана мою фамилию. Тот спросил меня: не родственник ли я Иво Войновичу. Я сказал, что да, дальний. Он был великий хорват, сказал ресторанщик. Сербского происхождения, уточнил я, чем собеседника сильно разгневал. В другом таком же ресторане тот же приятель сказал официанту в шутку, что я хорват. Официант нахмурился и сквозь зубы заметил: "Хрваты не добри люди". Национальные различия многим людям нужны, чтобы было, чем гордиться и кого ненавидеть. У понятий "нация" или "национальность" есть много разных определений, но на самом деле, что это такое, не знает никто. Сербы, хорваты, боснийцы, герцеговинцы и черногорцы живут на одной земле, говорят, пишут, читают, думают и поют на одном и том же языке. Разница между ними не больше, чем между туляками, орловцами и курянами. Чем же определяется национальность? Религией? А как же, допустим, немцы? Они католики и протестанты, а все равно немцы. Украинцы - православные и католики. А уж русских каких только нет! Православные нового обряда и старого, буддисты, кришнаиты, баптисты, молокане, жидовствующие. Значит, дело и не в религии. Значит, в крови? Помните пятый пункт? Если папа юрист, то и сын, и внук, и все прапра до любого колена при любых мамах будут юристы. А если сирота и сам не знает своих корней? А если смешанного происхождения вроде меня? У Булата Окуджавы отец был грузин, мать армянка, а сам он, не зная хорошо никакого языка, кроме русского, считал себя по национальности москвичом. И имел право. Потому что при неформальном определении национальности единственным критерием может быть только самоидентификация. Кем себя чувствуешь, тот ты и есть. А формально национальность обычно совпадает с гражданством. Обладатель немецкого паспорта, будь он по рождению кто угодно, считается немцем. А гражданин Франции - французом. Сотрудница "Голоса Америки" Зора Сафир, будучи когда-то гидом на выставке в Москве, была спрошена посетителем, американка ли она. Она ответила утвердительно. Спрашивавший попробовал уточнить: "Чистая американка?" Она сказала: да как будто сегодня душ принимала. Тот, не оценив иронии, двинулся дальше: "Чистокровная?" На что получил ответ: "У нас в Америке чистокровными бывают только собаки и лошади". Это утверждение применимо к России и другим территориям, и чем дальше, тем больше. Границы рушатся, самолеты летают, народы мигрируют и мешаются, как речная вода с морской. Смешавшись совсем, будущие поколения утратят возможность гордиться своей принадлежностью к определенным почве, роду и этносу и лишатся причины ненавидеть друг друга за несходность происхождения. А впрочем, люди не собаки и не лошади и кого за что ненавидеть придумают.