Ушел из жизни Алексей Петренко, «актер актерыч» в лучшем понимании этого артистического термина. Абсолютно органичный, харизматичный, с бездонной энергетикой, он мог играть всё — от комедии до драмы, от фарса до трагедии. Смело смешивал эти жанры и всегда выходил победителем.
Про таких говорят — родился актером, хотя путь Петренко в профессию легким не назовешь. В Харьковский театральный институт уроженец Черниговщины поступал трижды. Первый раз получил двойку за диктант по русскому языку, второй — за сочинение на украинском. На третий в приемную комиссию пришел набиравший курс замечательный педагог Трофим Ольховский и сказал: «Делайте что хотите, но чтобы этот хлопец здесь учился». Петренко, до этого поработавший разнорабочим, кузнецом, матросом и много кем еще, был принят.
Что же касается знания русского и украинского, то сама жизнь поставила ему «пятерки». Когда Никита Михалков решил, что в его Киноакадемии должна «сиять и властвовать» русская речь, в педагоги он пригласил Петренко. А поклонники артиста, приходя на творческие вечера, всегда просили его спеть украинские песни. За будущее Украины он, кстати, был спокоен. На вопрос, чего ждать, на одной из встреч ответил так: «Знаю, что всё это пройдет и всё наладится, если Америка не сильно в это дело вмешается. Историю не изменить, она идет своим чередом».
После института Петренко работал в театрах Запорожья и Жданова. Играл маленькие роли, а энергии, как он говорил позже, у него, здоровенного мужика, накопилось столько, что готов был взорваться. Выход бурлящему заряду дал Юрий Владимиров. Глава Театра имени Ленсовета пригласил Петренко к себе. А вскоре после спектакля «Укрощение строптивой», где партнершей актера была Алиса Фрейндлих, о рождении новой звезды заговорил театральный Ленинград.
Свою первую роль в кино Петренко получил в «Агонии» Элема Климова — режиссера поразил его театральный Свидригайлов. Сыграв Гришку Распутина, артист фактически определил взрывную тональность фильма и заявил о себе как мастере «сверхнапряжений» и полярных состояний.
Начиная с этого момента каждая его работа становится событием. Могучий российский император в «Сказе про то, как царь Петр арапа женил» Александра Митты, мудрый директор в школьной драме «Ключ без права передачи» Динары Асановой, хитроумный Кнуров в «Жестоком романсе» Эльдара Рязанова, безбашенный генерал в «Сибирском цирюльнике» Никиты Михалкова, отчаявшийся летчик в «Двадцати днях без войны» Алексея Германа... Плюс герои Тургенева и Вампилова, Гоголя и Чехова, десятки ролей, где дарование артиста развернулось во всю ширину и глубину его актерской и человеческой природы.
Отдельная статья разговора об актера — его неповторимый голос. «Когда Алексей говорит — даже не на сцене, а просто так, — рассказывал драматург Виктор Славкин, — ты чувствуешь, чуть ли не слышишь, как у него внутри ворочаются валуны, что-то вроде идолов с острова Пасхи. А наружу к тебе вырываются только скупые отзвуки этого библейского гула, этой исполинской работы».
Исполинство, страсть, размах — эти характеристики справедливо прикипели к Петренко. Он был большим — во всех смыслах — человеком, но умел «приглушать» свой объем как в актерстве, так и в жизни. В середине 1990-х жил затворником в подмосковной деревне. По праздникам пел на клиросе местной церкви, читал «Деяния святых апостолов». Вернувшись в Москву, сторонился светских раутов и киношных тусовок. На вопрос, что не нравится ему в людях, отвечал: любовь к деньгам, невнимание и лень. Сам он трудился всю жизнь. Говорил: «Если трудишь себя, обязательно придет то, что тебя вознаградит». При жизни у Петренко этих наград было в изобилии. Ну а после смерти осталась одна — благодарная любовь и память зрителей.
:
Коллеги о Петренко: «Рухнул один из столпов нашего кинематографа»
Президент выразил соболезнования в связи с кончиной Алексея Петренко
Прощание с Алексеем Петренко состоится 27 февраля в Доме кино