Сегодня в Общественной палате пройдет нулевое чтение законопроекта о геномной регистрации. В первую очередь разработанный МВД проект ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам государственной геномной регистрации» касается изменений правил геномной регистрации и призван упорядочить саму процедуру. Но круг лиц, проходящих геномную регистрацию в обязательном порядке, может расшириться.
Председатель комиссии ОП по социальной политике Владимир Слепак предложил сделать геномную регистрацию обязательной для всех иностранцев, приезжающих в Россию на работу. Причем это должно касаться не только трудовых мигрантов из республик бывшего СССР, но, к примеру, и экспатов из Европы.
— 242-ФЗ требует, чтобы все группы риска — в первую очередь заключенные — находились в режиме геномного сопровождения. Средняя статистика раскрытия преступлений с помощью геномных исследований — 61%. Это мировая статистика, — пояснил Владимир Слепак. — Но я выступил с инициативой проводить геномную регистрацию мигрантов, поскольку это очень опасная среда. Почему мы должны терпеть этих 12 млн человек без гарантий нашей жизни и безопасности? Для экспатов тоже не должно быть никаких исключений. Угроза терроризма, она ведь реальная. Поэтому нельзя доверять никому.
Сегодня геномная регистрация есть в правоохранительной системе и Министерстве здравоохранения. Обязательной государственной геномной регистрации подлежат осужденные и отбывающие наказание за совершение тяжких или особо тяжких преступлений, а также всех категорий преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности. Однако, по словам представителя ОП, действующий 242-ФЗ практически не работает.
— По линии Минздрава геномная идентификация проводится, например, после авиакатастроф для идентификации останков. Но с недавнего времени эксперты боятся проводить экспертизы, поскольку сейчас за нарушение правил сертификации импортных препаратов им грозит до пяти лет лишения свободы. Речь о ст. 238, ч. 1 УК РФ («Обращение фальсифицированных, недоброкачественных и незарегистрированных лекарственных средств, медицинских изделий и оборот фальсифицированных биологически активных добавок), — поясняет Слепак. — У нас все препараты для проведения генетической экспертизы импортные. При этом в странах-изготовителях эти препараты считаются не медпрепаратами, а реактивами. И сертифицировать их по нашему закону невозможно ни при каких условиях, — говорит Слепак. — Законопроект должен организовать геномную регистрацию и исключить разные подходы. Потому что сегодня, например, лаборатория МВД работает без лицензии, по ведомственному приказу. С теми же импортными материалами. И у них нет проблем.
Но даже там, где геномная регистрация должна проходить в обязательном порядке, она не проводится.
— Главная категория, которая требует внимания, — это миллион заключенных. Но даже половина из них не прошла геномную регистрацию. За рубежом каждый задержанный, каждый, кто уже нарушил правопорядок, сразу попадает в базу. И дактилоскопия там вторична, потому что геном — это всё, — поясняет Слепак.
Противники массовой геномной регистрации считают, что это неоправданно дорогой и малоэффективный способ. Себестоимость такого анализа — 1,2–1,3 тыс. рублей. Но коммерческая цена составляет 6–7 тыс. рублей.
— Это низкоэффективное и высокозатратное решение. Вопросы, связанные с трудовой миграцией, надо решать другими способами. Например, из трех существующих экзаменов оставить два — русский язык и основы миграционного законодательства. Чтобы мигранты знали, какие нормы они не должны нарушать и какая ответственность за нарушение грозит, — считает глава комиссии СПЧ по миграционной политике Евгений Бобров. — Наверняка этими анализами будут заниматься коммерсанты. И кому это нужно? Хотя... Мне кажется, эта идея всё же заслуживает внимания. Но только после того, как все чиновники пройдут такую регистрацию. Тысячи чиновников привлекаются к ответственности за уголовные преступления, а потом уезжают, и их не найти. Вот пусть чиновники сдадут, а потом уже трудовые мигранты.
С тем, что геномная регистрация потребует очень больших затрат, согласен и председатель столичного профсоюза работников полиции Михаил Пашкин.
— Конечно, это дорогая вещь. Возможно даже, что это пролоббировали те, кто занимается такими анализами. Но она полезна для общества, — говорит Пашкин. — Другое дело, что такую регистрацию должны проходить и полицейские, и сотрудники других силовых структур, и военнослужащие.
Дактилоскопия по эффективности не может сравниться с геномной экспертизой, считает Пашкин, поскольку очень часто преступники работают в перчатках.
— Поэтому на месте преступления не остается никаких отпечатков пальцев. Но может остаться волос или слюна, или пот, по которым, имея даже микроскопические частицы, можно определить, что это за человек, — говорит глава профсоюза. — Сейчас сократили полицию, но в таком случае должны улучшиться какие-то технологические моменты. И если появится возможность быстро в базе по геному определять человека, это очень хорошо. Хотя понятно, это произойдет не завтра, потребуется года четыре.
По словам Пашкина, ничего страшного в такой регистрации для законопослушного человека нет.
— Я бы сам прошел такую регистрацию. Не дай бог что-то случится, и тело опознать невозможно. Но если есть данные в базе, то это многое упрощает. А для человека законопослушного никаких нарушений прав тут нет. Потому что база будет закрытой. Даже если допустить, что кто-то получит к ней доступ — что это ему даст? Как он сможет кого-то идентифицировать? Да, геномная регистрация — дорогая вещь, но и борьба с преступностью и охрана граждан тоже дорого стоят.
:
К наркоманам стали относиться гуманнее
«Не стоит ждать, что завтра мы будем с новыми глазами и ушами»