Давно это было. Когда в конце 1989 — начале 1990 года вместе с Дмитрием Бертманом мы делали первые шаги, создавая музыкальный театр «Геликон», я успел на своем опыте столкнуться с трудностями, связанными с музыкальным менеджментом. Вот тогда, приглашая родных, друзей и знакомых, я понял, как непросто привлечь внимание публики к непривычной новой площадке и собирать полные залы на тогда еще никому не известные имена вчерашних выпускников факультета музыкального театра ГИТИСа.
Я совершенно убежден, что тогда решающую роль сыграла ставка на «новое предложение», даже не просто новое — театр каждый раз становился новатором и первопроходцем. Если это была классическая «Пиковая дама», то публике предлагалась совершенно неожиданная редакция, но чаще всего в репертуар брали «первые исполнения в России», а иногда это были и мировые премьеры. Сегодня само имя Дмитрия Бертмана на афише привлекает публику. В этом закономерность развития, извините за выражение, бренда. Точно так же сегодня выдающийся альтист Юрий Башмет волен в формировании афиши своих сольных концертов, потому что публике достаточно того, что на сцену выйдет и будет играть Башмет. Он из тех, кто умеет «навязывать» публике свой выбор, включая каждый раз в свои программы новую музыку, чаще всего специально написанную для него.
Как известно, одна из самых серьезных проблем ныне живущих композиторов — в том, что их сочинения почти не исполняют и почти никто не хочет исполнять. В том числе потому, что за Баха и Бетховена платить не нужно, а живым или недавно умершим композиторам надо еще и авторские отчислять. А на авторских концертах, как шутил когда-то Аркадий Райкин, на сцене — битком, а в зале — три сестры, дядя Ваня, пожарный… Ближайшие родственники да двое-трое коллег.
В театре в последние годы фестивали всё чаще принято ругать, а вот в музыке, думается, фестивали еще способны сыграть свою положительную роль. Фестиваль — как пространство, где новая музыка получит наконец право голоса. В том числе и она. «Владимир Спиваков приглашает…», фестиваль Башмета в Сочи, фестиваль Чайковского в Клину, фестиваль Вадима Репина в Новосибирске и Борислава Струлёва в Белгороде — разные по масштабу, они не могут пожаловаться на недостаток публики. Харизматичные лидеры заработали право на карт-бланш в формировании программы и в приглашении тех, кого они хотели бы видеть и слышать, в ком уверены. И кто их, надо отдать должное, не подводит… Точно так же лет двадцать тому назад театральные фестивали — «Золотая маска», «Новая драма» в Москве, «Балтийский дом» в Петербурге — помогли возвращению публики в театр.
Фестиваль предполагает предварительный отбор лучшего, фестиваль — событие, выставка достижений театрального или музыкального хозяйства… Тут уместно будет сравнение постоянной экспозиции с выставкой: скажем, очень многие картины Валентина Серова можно увидеть в постоянной экспозиции Третьяковской галереи без очереди и ажиотажа. Но выставка — совсем другое дело! Зная об этих зрительских пристрастиях, Московский музей современного искусства регулярно предлагает кураторам представить собственный выставочный взгляд на свою коллекцию.
Фестиваль, конечно, не панацея, тем более не единственный выход. Хотя как раз сегодняшнюю ситуацию в классической музыке, мне кажется, кризисной назвать уже нельзя. Наверное, есть те, кто не одобряет склонность к оригинальным или даже экстравагантным ходам, к которым прибегает в своей концертной практике уже упомянутый замечательный виолончелист Борислав Струлёв или даже Денис Мацуев, любящий играть в академических залах джаз.
Но ведь попутно и тот, и другой исполняют немало самой разной серьезной музыки. «Бисовые» шлягеры — визитная карточка «Виртуозов Москвы», но сколько же сложной музыки за годы, прошедшие с его создания, сыграл с Национальным филармоническим оркестром России маэстро Владимир Спиваков?! А просветительские лекции перед концертами, с которыми обращаются к публике Геннадий Рождественский, а теперь и Владимир Юровский, ставшие фирменным стилем того и другого?! Что плохого в этом шаге навстречу слушателю? Только сплошные плюсы, а также проданные билеты и полные залы.
Полагаете, что классическая музыка в исполнении оркестра в филармоническом зале — это скучно? Нет, это не так. И уже не Магомету надо плестись к горе, а гора в лице Валерия Гергиева и оркестра Мариинского театра отправляется по городам и весям России. И это дает потрясающий результат. Человек, приезжающий в Санкт-Петербург, несильно верит, что может запросто попасть в Мариинский, тем более когда дирижирует Гергиев, а тут театр сам приезжает к нему практически на дом.
Эта готовность к разрушению границ и стереотипов в итоге идет на пользу высокой культуре. Кстати, можно еще поспорить, что следует считать нарушением границ, поскольку с публикой в той или иной степени заигрывали и Россини, и Гайдн, и Вивальди, и Моцарт. Великий Святослав Рихтер не считал для себя зазорным летом выступать в эстрадных «раковинах» в московских парках и первым у нас перешел из филармонического зала в музейный, став наряду с Ириной Александровной Антоновой инициатором «Декабрьских вечеров» в Пушкинском музее.
Наши выдающиеся музыканты прекрасны не только как выдающиеся исполнители. Они оказались необыкновенно талантливыми как менеджеры и даже как продюсеры и поэтому успешнее многих других встроились в нынешний музыкальный рынок. Они могут служить примером для исполнителей, сетующих, что публика равнодушна к серьезной музыке.
Я вижу, как молодые музыканты и дирижеры, внимательные к успешному опыту своих старших товарищей, талантливо справляются с иногда только кажущимися трудностями. Пианист и худрук фестиваля Ars Longa Иван Рудин, баянист Айдар Гайнулин, пианист Петр Айду, балалаечник и композитор Алексей Архиповский и многие другие не могут пожаловаться, что их концерты проходят при пустых или полупустых залах.
Они играют в галереях современного искусства, едут из Москвы в Калужскую область, чтобы принять участие в фестивале «Архстояние», играют там свои произведения где-нибудь в лесу… Так они рекрутируют слушателей. Совсем не обязательно они придут потом на «обычный» концерт в «обычную» филармонию. Задача талантливого музыкального менеджера — представить свой «товар» как самый что ни на есть необычный. В конце концов и Первый концерт Чайковского однажды кто-то сыграет так, что публика встанет и будет рыдать и реветь от восторга.
Автор — ректор ГИТИСа, театральный критик, кандидат филологических наук
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
