В Московской филармонии отметили юбилей Клаудио Монтеверди
Московская филармония отметила 450-летие Клаудио Монтеверди исполнением главного духовного сочинения композитора — «Вечерни Пресвятой Девы». С непростой задачей представить в концертном зале Чайковского редко исполняемый шедевр итальянского барокко блестяще справился бельгийский коллектив старинной музыки Collegium Vocale Gent под управлением Филиппа Херревеге. Российская публика, однако, проявила себя не хуже музыкантов.
Зал был полон, и — редкий случай! — почти никто не ушел раньше времени. Не было и трелей мобильников, зато были долгие овации, хотя концерт продлился почти два часа без антракта. Российские меломаны уже привыкли к особенностям исторически точного исполнения и научились с благодарностью вкушать старинные «деликатесы». А здесь действительно было чем «полакомиться».
В 13-частном произведении Монтеверди хоровые номера чередуются с соло и небольшими ансамблями, причем сочетания инструментов бесконечно разнообразны: то мы слышим орган в дуэте с лютней, то китаррон и цинки… Скрипки могут играть дуэтом, а могут звучать в общем составе, с духовыми и хором. Collegium Vocale Gent демонстрировал мастерство во всех комбинациях.
Филипп Херревеге специализируется на самом «радикальном» варианте аутентизма. В его ансамбле — скрипки с жильными струнами и натуральные духовые, состав хора — совсем камерный, а солисты — с холодными, «ангельскими» тембрами без тени вибрато. Но это дает особую прозрачность и утонченность звучания, которая обостряет восприятие и превращает каждую гармонию или мелодический оборот в маленькое чудо.
Обратная сторона медали — минимальная индивидуальность голосов. Отличить тембр одного солиста от другого можно было лишь с большим трудом. Впрочем, конкретно для «Вечерни» Монтеверди вокальное единообразие — скорее плюс.
В дуэте двух сопрано «Прекрасна ты» голоса певиц органично дополняли и продолжали друг друга, сплетаясь в идеальный унисон. А во «Внемли, о Небо!» сходство тембров усиливало эффект эха. Перед исполнением номера один тенор ушел вглубь сцены и отвернулся к проему в стене, другой же остался около дирижера. И первый повторял последние фразы второго, да так, что казалось, это один человек.
В подобных номерах, не требующих координации большого состава, Филипп Херревеге садился на кушетку и переставал дирижировать. С другой стороны, каждым григорианским антифоном зачем-то дирижировала второе сопрано Барбара Кабаткова. Наблюдать за ее взлетающими руками-крыльями — отдельное наслаждение, но в этом нельзя не усмотреть долю позерства: хористы Collegium Vocale Gent прекрасно справились бы сами с несложным одноголосием.
Так или иначе, музыкальный результат с лихвой оправдывал любые сценические решения. Столь вылизанное, безупречно сбалансированное звучание даже среди московского концертного изобилия услышишь нечасто. И собравшиеся зрители это понимали, потому буквально выпросили у исполнителей явно не предполагавшийся бис — фрагмент из «Вечерни». Филипп Херревеге раньше приезжал в Россию, но можно рассчитывать, что, видя такой прием, приедет еще не раз.
