Абонент заблокирован
Звонки с угрозами взрывов на социально значимых объектах по всей России — от Калининграда до Петропавловска-Камчатского — явно выходят за рамки так называемого классического телефонного терроризма. Не исключено, что к этому валу звонков примешались и сообщения любителей поиграть на чужих нервах. Тем не менее речь идет отнюдь не о хулиганстве, пусть даже и злостном. Налицо попытки расшатать, дестабилизировать ситуацию, посеять массовый страх и вызвать недовольство действиями властей.
Есть и более конкретная цель — максимально нагрузить правоохранительные органы, административную систему в целом, отвлечь их от решения важных задач. Ведь за прошедшие четыре дня по всей России было в экстренном порядке эвакуировано более 130 тыс. человек. И тут можно говорить, что мы имеем дело с прецедентом: ни с чем подобным ни наша, ни другие страны ранее не сталкивались.
С определенной условностью эту «психологическую атаку» можно назвать операцией — она, судя по всему, координируется из единого центра и преследует единые цели.
Сейчас, не располагая доказательной базой, сложно с полной определенностью назвать вдохновителей этой атаки. В СМИ была информация о причастности к ней группировки ИГ (запрещена в РФ). Говорят также об украинском следе. Так это или нет — сказать пока невозможно. Однако ясно, что вести себя подобным образом могут только враги России. Дело чести наших правоохранительных органов — их выявить.
Сейчас кажется вполне вероятным, что нынешняя «телефонная атака» может быть связана с последними официальными заявлениями об успехах России в борьбе с терроризмом на Ближнем Востоке. При этом нужно понимать, что практически в любой ситуации есть свои плюсы и минусы. Конечно, кто-то может мне возразить: десятки людей пострадали от форс-мажора. Кто-то опоздал на поезд, кто-то пережил стресс и т.д. Но тут необходимо понять: нынешняя ситуация позволила нам провести серьезную антитеррористическую тренировку. Ведь не реагировать на такие звонки и сообщения, оставлять их без внимания, полагаясь на авось, — нельзя.
Надо сказать, что спецслужбы среагировали оперативно и своевременно. Личности звонивших, как и место их нахождения, уже установлены. Ни один из звонков о минировании не подтвердился.
Я верю в профессионализм наших спецслужб, однако решать такие ситуации нужно и на законодательном уровне. Наша юридическая база, направленная против террора, хорошо подготовлена, однако нюансы все-таки есть. С моей точки зрения, пришло время ужесточить ответственность за телефонный терроризм — в частности, повысить срок уголовной ответственности с пяти до восьми лет. А процессы над этими преступниками и «шутниками» — сделать максимально публичными. Те, у кого возникнет желание последовать примеру «телефонного хулигана», должны знать: за такие «шутки» можно получить нешуточный срок в местах не столь отдаленных.
Кроме законодательных мер необходимо выявить природу этого явления. Возможно, провести параллели с хакерскими атаками на критически важные объекты государственной инфраструктуры, которые в последние годы стали отдельным видом терроризма — кибертерроризмом. Сегодня все мы являемся свидетелями того, как «мутирует» терроризм, приобретая всё новые формы. И в нынешней ситуации необходима консолидация всего мирового сообщества. Ведь завтра эта проблема может коснуться любого государства.
Автор — первый заместитель главы комитета Совета Федерации по обороне и безопасности
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
