Практически ежедневно мы узнаем об очередных «невероятных приключениях россиян за границей». Приключениях крайне неприятных, а порой и смертельно опасных. Так, на минувшей неделе шестеро наших сограждан были задержаны в Косово по обвинению в попытке незаконного пересечения границы со стороны Сербии. В Таджикистане расследуется дело гражданки России из Рыбинска, у которой по прибытии в страну была обнаружена двухкопеечная монета выпуска 1823 года; ее рыночная стоимость оценивается максимум в 300 рублей. Теперь ей грозит длительный тюремный срок за контрабанду. В Турции задержан россиянин, якобы намеревавшийся сбить американский военный самолет с помощью дрона.
Сами по себе эти факты как будто неудивительны. Среди россиян, как и среди представителей других национальностей, есть люди, не считающие нужным соблюдать законы — ни своей страны, ни других государств. Однако при знакомстве с конкретными делами создается впечатление, что зачастую к россиянам за рубежом относятся предвзято. Ни в коем случае не снимаю ответственности с самих наших соотечественников. Некоторые из них порой за рубежом вытворяют такое, что поневоле обращают на себя внимание местной полиции.
Но бывают случаи, когда россияне, не совершившие никакого преступления, оказываются в зарубежной тюрьме и горько недоумевают: неужели декларируемые на Западе ценности прав человека распространяются только на граждан самих этих стран?
Меня буквально потрясла история, опубликованная в одном популярном СМИ: пожилая россиянка — научный работник, вышедшая замуж за своего канадского коллегу и переехавшая в Канаду, была обвинена в зверском убийстве своего мужа и осуждена к пожизненному заключению при отсутствии малейших доказательств ее вины.
Есть и более громкие примеры. У всех на слуху история Виктора Бута. Он был обвинен в том, что, находясь в Таиланде, якобы намеревался продать оружие представителям организации под названием Fuerzas Armadas Revolucionarias de Colombia (FARC). Эта повстанческая группировка действует в Колумбии. Даже если бы Виктор Бут действительно продал ей оружие, претензии к нему могли бы возникнуть только у властей Колумбии, но никак не США. Но дело в том, что никаких связей с обозначенной организацией Виктор Бут не имел вообще. Сотрудники американского Агентства по борьбе с незаконным оборотом наркотиков явились к нему под видом представителей FARC и, по их словам, договорились о поставках оружия. Согласитесь, что таким путем можно предъявить обвинения кому угодно, где угодно и в чем угодно.
Ко всему прочему, на момент задержания Виктора Бута 6 марта 2008 года у американских агентов отсутствовал ордер на его арест, то есть речь шла фактически о похищении человека. Всё это не помешало американскому суду в 2012 году приговорить Виктора Бута к 25 годам тюрьмы, где он ныне и пребывает.
Аналогичная ситуация постигла российского летчика Константина Ярошенко, который 28 мая 2010 года был арестован в Либерии, доставлен в США и осужден там к 20 годам лишения свободы по обвинению в подготовке к транспортировке крупных партий кокаина. Так же как и в случае с Бутом, его арест стал результатом провокации со стороны американских и либерийских спецслужб.
К сожалению, помочь россиянам, оказавшимся в подобных ситуациях, чрезвычайно сложно. Власти США и других стран, как правило, не допускают российских адвокатов к участию в деле, а если и допускают, всячески ограничивают их процессуальные права. В отношении арестованных действует принцип «презумпции виновности»: любое свидетельство, которое можно толковать неоднозначно, оборачивается не в их пользу. В суде присяжные, очевидно запуганные рассказами о страшной «русской мафии», склонны выносить обвинительные вердикты даже при крайне сомнительных доказательствах. Не лучшую роль играет здесь и развернувшаяся в последние годы в западных СМИ антироссийская кампания. Независимо от того, как оценивать ее причины, страдают в данном случае ни в чем не повинные люди.
Могут возразить: а разве в России невиновные не привлекаются к уголовной ответственности, а суды не выносят незаконные и несправедливые приговоры? Конечно, такое случается. Но здесь у неравнодушных людей есть различные возможности добиться пересмотра неправового решения, такие как обращения в Совет по правам человека при президенте, лично к президенту, апелляция к СМИ и общественному мнению.
Конечно, было бы несправедливо огульно обвинять правоохранительные органы всех стран в предвзятом отношении к гражданам России. В моей практике было, например, дело Ирины Беленькой, которая длительное время отстаивала свои права на общение с дочерью, похищенной у нее в Москве ее бывшим французским мужем. В дальнейшем она сама была обвинена в похищении дочери и провела некоторое время в венгерской тюрьме, откуда была экстрадирована во Францию, где ей вновь грозила тюрьма. Однако в итоге французское правосудие проявило объективность и благородство: Ирина осталась на свободе и со временем получила возможность общаться с дочерью.
Конечно, добиться изменения предвзятого отношения к россиянам за рубежом в одночасье не удастся. Но действовать в этом направлении необходимо. Это большая и очень сложная работа для дипломатов, общественных деятелей, журналистов, всех неравнодушных людей. Ибо сегодня никто из российских граждан, отправляющихся за рубеж, не может быть на 100% уверен, что к нему в гостиничный номер не придут какие-нибудь мнимые «колумбийские повстанцы» или «либерийские наркодилеры», а вслед за этим на запястьях не защелкнутся наручники.
Автор — адвокат, профессор, доктор юридических наук
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
