Обменный курс: чему украинские военные учили НАТО на маневрах в Португалии
Военнослужащие Украины впервые приняли участие в руководстве и координации сил «противника» на совместных учениях НАТО REPMUS/Dynamic Messenger 25. Это предоставило Североатлантическому альянсу прямой доступ к актуальной боевой информации, полученной ВСУ в зоне ведения боевых действий. Под прикрытием тестирования инновационных роботов и систем маневры в Португалии имели куда более конкретные и скрытые задачи, прямо связанные с текущим геополитическим противостоянием, считают эксперты. По их мнению, альянс активно отрабатывал сценарии, где главной угрозой является Российская Федерация.
Уроки проигрыша
Маневры REPMUS/Dynamic Messenger 25 прошли у атлантического побережья Португалии и завершились 3 октября. Североатлантический альянс использовал их для тестирования новых морских роботов и дронов. Официальной целью учений названо обучение военных защите критически важных объектов и противодействию современным угрозам.
Учения объединили два мероприятия: REPMUS — «лабораторию» для морских роботов и беспилотных систем и Dynamic Messenger (DYMS) — часть программы НАТО по оперативному тестированию новых идей.
«Украина привнесла реализм боевых действий в тренировки. Особенно ценен опыт применения беспилотников для скоординированных ударов. Для НАТО это стало бесценным источником информации, который помогает разрабатывать новые методы противодействия реальным угрозам», — подчеркивается на официальном сайте альянса.
Для Киева же участие в подобном формате официально закрепило его вклад в операции Североатлантического альянса. Представители НАТО подчеркнули, что это событие демонстрирует растущую роль страны в учениях блока. В маневрах участвовало около 4 тыс. военнослужащих из 22 стран — участниц альянса и было задействовано 260 различных систем и роботов. Кроме того, присутствовали наблюдатели из 13 стран, не входящих в НАТО, включая Австралию, Бразилию, Южную Корею и Пакистан.
Привлечение украинских военных к руководству силами условного противника на португальских маневрах показательно, но его значение не стоит переоценивать, полагает военный эксперт Алексей Леонков.
— Если бы Украина действительно имела подавляющий, положительный военный опыт, как утверждает ее пропаганда, мы бы, конечно, относились к ней как к противнику с более серьезным стратегическим преимуществом. Однако объективная реальность такова, что в ходе СВО Украина демонстрирует опыт проигрыша. НАТО, возможно, полезно изучить эту модель, чтобы понять, как не надо вести боевые действия, или попытаться извлечь уроки из борьбы против технологически и ресурсно превосходящего противника. Стоит напомнить, что исторически НАТО одерживало верх только над заведомо более слабыми государствами, не имевшими достаточных средств для эффективного сопротивления, — отметил эксперт в разговоре с «Известиями».
Действительный интерес представляет тестирование морских роботов и дронов (безэкипажных катеров, или БЭКов), которые активно применялись против наших сил в Черном море, отметил Алексей Леонков.
— Появление БЭКов в зоне СВО стало для нашего флота неприятным сюрпризом, — напомнил эксперт. — Выяснилось, что многие корабли, особенно десантные, не имели штатных средств защиты от этого нового вида поражения. Если на боевых кораблях есть установки типа АК-630, способные расстрелять катер на подходе, то на многих десантных кораблях такого вооружения попросту не оказалось. Украина, в том числе с помощью британских инструкторов, была одной из первых, кто применил БЭКи в реальном бою. Поэтому именно этим боевым опытом, которого не было даже у ее западных партнеров, она делится с НАТО.
Однако этот фактор некритический, уточнил Леонков. Наш Военно-морской флот активно проводит реформу и оснащает корабли современными средствами защиты от БЭКов. Первоначальный эффект внезапности прошел, и сейчас идет активный процесс адаптации. Российские вооруженные силы также проводят учения, на которых отрабатываются как методы применения этих катеров, так и способы эффективной защиты от них.
Таким образом, если Украина и делится чем-то ценным, то это скорее не секретом побед, а тактикой применения новых технологических угроз в условиях реального конфликта. И мы этот урок уже усвоили и активно работаем над противодействием, подытожил эксперт.
Что отрабатывало НАТО на учениях в Атлантике
В тренировках задействовали боевые корабли из постоянной военно-морской группы НАТО № 1 (SNMG1) и корабли-тральщики из постоянной противоминной группы НАТО № 2 (SNMCMG2). Несколько кораблей отработали защиту от беспилотников, имитируя атаки как с воздуха, так и с моря.
В фазе борьбы с минами группа водолазов-саперов из Франции тестировала продвинутых роботов. Один из них — A9-M (автономный подводный аппарат) — предназначен для поиска мин, обследования морского дна и разведки. Второй — Pivot (дистанционно управляемый аппарат) — применяли, чтобы более тщательно осматривать то, что обнаружил A9-M. Полученные с гидролокаторов данные анализировали уже на берегу.
Помимо этого, во время маневров военные отработали использование беспилотников для непрерывной разведки, слежения и обнаружения целей. Впервые протестировали систему Mainsail, которая объединяет данные из разных источников. Она выдает ранние предупреждения о возможных диверсиях на критической подводной инфраструктуре, такой как кабели.
За заявленными целями стоят куда более конкретные и скрытые задачи, прямо связанные с текущим геополитическим противостоянием, считает военный эксперт Василий Дандыкин.
— Во-первых, интенсивное тестирование систем защиты от беспилотников — как воздушных, так и морских — является прямым следствием нарастающей паранойи в странах НАТО, в частности на Балтике. Отработка нейтрализации дронов и надводных беспилотных аппаратов в ходе учений прямо указывает на фокус борьбы с российскими средствами и угрозами, которые альянс, по всей видимости, рассматривает как первоочередные, — сказал он «Известиям».
Во-вторых, по мнению эксперта, внедрение и тестирование новых подводных роботов в Атлантике, безусловно, имеет целью борьбу с российскими подводными лодками. Это очевидный элемент усиления противолодочной обороны НАТО, которое воспринимает наши субмарины как одну из главных стратегических угроз.
— В-третьих, заявления о защите инфраструктуры носят двойственный характер. Она приобрела особую актуальность после диверсии на «Северных потоках». Альянс сначала обвиняет Россию в попытках повреждения инфраструктуры, а потом перебрасывает всё на украинцев в попытках нейтрализации последствий, — объяснил он. — Они определенно довольны, что организация, которая должна была уйти вместе с Варшавским договором, переживает в их понимании ренессанс. И учения в разных точках — от Финского залива до Португалии — свидетельствуют о взбудораженности всего блока, попытках демонстрации силы и готовности действовать против нас.
Таким образом, под прикрытием «тестирования вооружений» НАТО на всех направлениях ведет активную подготовку к возможной конфронтации, отрабатывая сценарии, где главной угрозой является Российская Федерация. Москва должна сохранять выдержку, но при этом быть готовой давать адекватный и жесткий ответ на любые агрессивные действия или провокации, в том числе и невоенного характера, резюмировал Василий Дандыкин.
Какие морские дроны создаются в России
Ранее «Известия» писали, что в России активизировали развитие морских беспилотников. О наращивании работ в этом направлении летом сообщил помощник президента РФ и председатель Морской коллегии Николай Патрушев. По его словам, сейчас в центре внимания — технологические разработки, включая подводные аппараты для океанографических исследований и работы подо льдом.
Безэкипажный катер «Оркан»
«Создаются противоминные комплексы и безэкипажные системы различных типов, отличающиеся высокими тактико-техническими характеристиками. Дальность применения некоторых из них может достигать 10 тыс. морских миль (18,5 тыс. км), а управление осуществляется из любой точки мира благодаря системам спутниковой связи», — уточнил Патрушев.
Вместе с тем он отметил, что параллельно идет активное внедрение инновационных материалов, современных средств связи и контроля обстановки, а также двигателей и программного обеспечения. Особый акцент делается на технологии искусственного интеллекта.
