«Я вдохновлялся фильмом «Берегись автомобиля»
Основой для сюжета криминально-авантюрной комедии «Геля» стала реальная история из жизни ярославского перегонщика. Режиссер фильма, только что получившего приз на кинофестивале «Окно в Европу» в Выборге, рассказал «Известиям», где подслушал фабулу будущего хита, почему провал кастинга стал для Ильи Малакова большой удачей и сколько шуток можно придумать про цвет отдельно взятого люксового автомобиля.
«Наша машина — девочка, давайте сделаем ей яркий образ»
— Вас хорошо знают и по «ЮЗЗЗ», и по «Высокому сезону». И везде околокриминальные сюжеты, как и в «Геле». Это случайно сложилось?
— У меня есть еще два очень важных для меня проекта: сериал «Немцы», благодаря которому я стал известен в профессиональных кругах как интересный режиссер. Это антикоррупционный детектив, в котором тоже есть криминальная составляющая, но она на втором плане. И полнометражная драма «Одним днем», для меня очень личная и щемящая. За нее мы получили две награды на фестивале в Выборге в 2023 году. Но знают меня, действительно больше, по сериалу «ЮЗЗЗ», из-за чего сложилось ощущение, что я специалист по криминальным драмам. Я снял 15 картин, из них криминальных драм всего три. А «Высокий сезон» — как многие говорят, это «ЮЗЗЗ» во Вьетнаме.
— «Геля» совсем не драма, а комедия!
— Да, другой жанр. Хотя там, конечно, есть схожие персонажи и драматургические решения. Есть мой почерк. Но воспринимается совершенно по-другому: это классический роуд-муви.
— Есть там черты и бадди-муви.
— Бадди-муви — это что?
— Ну, такое «братское» кино.
— В смысле броманс? Ну да, это история на двоих. Два героя сталкиваются в общем интересе, в центральной коллизии и в течение истории становятся друзьями-напарниками.
— Сама «Геля» — это ведь тоже герой фильма? И главный вопрос: какого она цвета?
— Мы сами не знаем, какого она цвета. У нас есть сцена, где экипаж ДПС преследует «Гелю», и полицейский говорит в мегафон: «Гелендваген, номер такой-то, остановитесь». Обычно к этому надо добавить, какого цвета автомобиль, и полицейский начинает перечислять свои ассоциации: цвета разводов бензина на асфальте, чешуи пескаря и так далее. Это, кстати, была импровизация актера Егора Щедрова. Машина обтянута пленкой, которая очень сильно меняет цвет, исходя из освещения. Ночью она одного цвета, днем — другого. То розовая, то перламутровая, то синяя, то фиолетовая, то еще какая-нибудь.
Художник-постановщик Полина Череда сказала: «Наша машина — девочка, давайте сделаем ей яркий образ, чтобы она как героиня запоминалась зрителю, как в свое время «черный бумер», чтобы «Геля» тоже стала чем-то нарицательным».
«У угонщиков свои касты»
— А два героя-антипода как появились?
— Начнем с того, что вся эта история была подслушана в легендарном ярославском кафе «Актер» году так в 2014-м. До недавнего времени это было главным местом киношной тусовки Ярославля, созданным Юрием Михайловичем Ваксманом. Я любил там сесть с ноутбуком, поработать, написать что-то. У многих сценаристов есть такая особенность: слышишь что-то интересное за соседним столиком и потом берешь это в свою работу.
И вот слышу: один мой знакомый кому-то рассказывает историю про перегонщика. Оказывается, схема такая. Машину угоняют, ставят в отстойник, она ждет там месяц или полгода, пока ее не продадут. Потом ее забирает перегонщик и везет на переделку или напрямую клиенту. У угонщиков свои касты. Специалисты по угону ценнее, их не «тратят» на перегон. Перегонщики — это низшая каста. Чаще всего они даже не знают, что это за машина и кто с нею связан, их используют, что называется «в темную». Так вот, история была о неком перегонщике Сане.Дальнобойщике. Семейный человек, четверо детей, два больших кредита, единственный добытчик, вечно в рейсах. Между рейсами он перегонял машины.
Один раз он взял тачку, которую пасли полицейские, спецоперация Госнаркоконтроля. Влетел круто, сел в тюрьму: в машине были запрещенные вещества в большом количестве.
Меня заинтересовал этот персонаж. Совсем как Юрий Деточкин: «он, конечно, виноват, но он не виноват». С одной стороны, семьянин с репутацией очень правильного человека. С другой стороны, ворованными машинами занимается. Такой контраст мне показался очень кинематографичным и подходящим для комедии положений. Я решил записать эту историю. Просто несколько строк про такого героя. Спустя несколько лет написал еще страничку текста. Таких коротких заявок в компьютере у каждого сценариста штук 100. Прошло без малого 10 лет, пока эта история нашла своего продюсера — Георгия Шабанова. И я сел писать сценарий.
Если в криминальной истории есть герой и вместе с ним некая ось зла, ей надо как-то противостоять. Обычно роль борца за справедливость берет на себя некий доблестный полицейский. Так появился капитан Орехов — человек, который находится в системе, но не согласен с нею, когда на его глазах нарушается закон. И вот у нас есть криминальная группа плохих полицейских, в которую случайно попадает хороший. Понимает, куда он попал, но не опускает руки и не закрывает глаза, хоть и находится в меньшинстве.
У полицейского Орехова и перегонщика Сани возникает общий интерес. Перегонщик невольно стал наркокурьером и теперь просто хочет попасть на роды к жене, чтобы увидеть долгожданного сына. Полицейский хочет выйти на заказчиков угона и, соответственно, хозяев запрещенного товара. Герои заключают сделку. Если они раскроют преступление, один накажет преступников, а другой попадет на роды, выполнив обещание, данное жене.
— Говорят, Илья Малаков пробовался на один проект, а в итоге получил роль в «Геле».
— Я делал кастинг на проект «Высокий сезон». Илья пробовался на главную роль. Но, как только он начал играть, я сразу понял: передо мной — Саня из «Гели». О чем я ему и сказал после команды «стоп»: «Илья, вы не расстраивайтесь. Я вас в «Высокий сезон» не возьму. Но очень хочу вас снять в другом фильме». Так Илья стал главным героем.
С Антоном Васильевым, который сыграл Орехова, мы давно дружим. Он, наверное, один из самых известных кинополицейских страны, восемь сезонов сериала «Невский» за плечами. У Жоры Крыжовникова в «Слове пацана» он сыграл милиционера. В «Хрустальном» — следователя, который ищет маньяка.
Антон не хочет быть заложником этого амплуа. Поэтому сперва я услышал «нет». У нас был не один долгий разговор «на кухне», и в какой-то момент я его убедил тем, что эта история требует от него совершенно другого существования. Это же комедия. Хмурого следака он сыграл десять раз, а смешного — нет. Мы сошлись на том, что он должен сыграть не веселого, а скорее обаятельного полицейского, который попадает в нестандартные, даже сказочные, коллизии. И на этом ударили по рукам. Придумали ему усы, шапочку, которую он не снимает никогда. У него нет особенных речевых характеристик, но есть одна присказка. У каждого детектива есть такие. У Пуаро или у героя Питера Фалька, как же его звали...
— Коломбо!
— Точно! В общем, мы вспомнили с Антоном, как снимали фильм «Одним днем» в Ельце и там встретили местного коммерсанта. Очень серьезный человек, который нам сильно помогал в организации съемок. Когда мы его просили о чем-то невозможном, например, взорвать породу карьера в кадре, он говорил: «Можем порешать». Мы дали эту фразу герою Антона, Орехову. При этом за весь фильм он толком ничего «порешать» не может до самой последней сцены, но в итоге непростое для него решение позволяет фильму иметь светлый финал.
«Роль резервации блестяще играет город Выборг»
— Были какие-то референсы у вас?
— Мне страшно произносить «Берегись автомобиля», потому что это слишком великое кино для того, чтобы это сравнивать. Но мы же говорим, чем я вдохновлялся.
— И немного «Форсажа»?
— Если только немного. В фильме есть и погони, и драки, и стрельба, но главное не форма рассказа, а сама история. Наш фильм — это путешествие героев в сказочную резервацию последних бандитов. Роль резервации блестяще играет город Выборг со всей своей аутентичной фактурой, которая здорово сочетается с колоритными персонажами. Например, с Бубой в исполнении Антона Кузнецова, сыгравшего у меня в «ЮЗЗЗе» главную роль. Буба — этакий Соловей-разбойник. Или Кощей Бессмертный. Смотрящий за царством-королевством «последних из могикан».
— По вашим сценариям снимают кино и другие режиссеры. Есть у вас в таких случаях какая-то ревность?
— Была одна-единственная ситуация за мою карьеру, когда у меня был сценарий, но меня не смогли утвердить как режиссера и взяли другого. Сериал «Чайки» — спортивная драма про женскую волейбольную команду из Калининграда. Тогда мне было очень обидно. Но когда ты пишешь сценарий изначально не под себя, то ты его по-другому воспринимаешь и отпускаешь. Правда, «Хирург» я писал тоже с мыслью о том, что я его буду ставить, но не сложилось. Поставил режиссер Илья Ермолов, и, судя по реакции зрителя и рейтингам, сериал получился. А значит, так и должно было быть.
