Мамина «корзиночка»: инфантильные дети мечтают о наследстве
В социальных сетях заговорили о популяризации в России движения «ни-ни» — отечественного аналога западного феномена NEET. Этот термин произошел от английского not in education, employment or training — «не учусь, не работаю, не повышаю квалификацию (не развиваюсь)». «Известия» разбирались, в чем опасность «ни-нишников», почему поколение «развивашек», вырастая, теряет мотивацию на успех и можно ли стать профессионалом после долгого периода ничегонеделания.
Работы нет
Клинический психолог, сексолог Сергей Волков пояснил «Известиям», что движение NEET появилось в конце 90-х годов прошлого века в Великобритании.
— Так называли молодых людей в возрасте от 16 до 24 лет, которые не учились, не работали и в итоге оказывались за пределами систем образования и рынка труда, — разъясняет эксперт. — Вскоре этот термин стали употреблять во всём мире. При этом понятие NEET весьма широко и включает тех, кто активно ищет, но еще не нашел работу, и тех, кто даже не пытается ее найти.
В Японии NEET носит название «хикикомори», что переводится, как «избегающие», «замкнутые в себе», говорит клинический психолог. Так именуют молодых людей, которые добровольно изолируются от мира, сидя в родительском доме, и полностью прекращают социальную жизнь. В испаноговорящих странах эта группа носит название ni-ni (ni estudia, ni trabaja «ни учебы, ни работы»). Этот вариант и прижился в нашей стране.
— В США, по состоянию на 2021 год, 12,2% всей молодежи относится к NEET — это более 10 млн человек, из которых больше половины — женщины, — комментирует Сергей Волков.
Клинический психолог называет три причины появления NEET. Во-первых, люди стали жить значительно лучше, раз в обществе сложились условия, когда взрослый здоровый человек может позволить себе не работать, а дохода родителей достаточно для его обеспечения.
— Еще 20 лет назад это было невозможно. Люди могли отрицать работу, но любыми способами добывали средства для существования. Были вынуждены заниматься криминалом, проституцией, мелко подворовывать на сигареты. А просто сидеть без дела не получалось: чтобы элементарно выжить, надо было что-то делать, — рассуждает Волков.
Вторая причина, по мнению эксперта, в том, что большая часть капиталов удерживается старшим поколением и порой единственный способ для молодых получить его, как не мрачно это звучит, — ждать смерти родственников.
— Начиная с 60-х годов неумолимо сокращается возможность доступа к ресурсам, необходимым для жизни, а это жилье, образование, отдых, — комментирует Волков. — Например, рабочий в США в 60-х годах прошлого века за год мог заработать на дом. А современный молодой американец должен для этого не только получать зарплату выше рынка, но и взять ипотечный кредит на 25 лет.
Подобная ситуация, с точки зрения клинического психолога, сложилась также в образовании и сфере услуг. На столь тотальную беспомощность и безнадежность молодежь отвечает гневом и инфантильной позицией.
— И третье обстоятельство — определенные психологические и неврологические черты конкретной личности, — говорит Сергей Волков. — Все молодые люди находятся примерно в одной ситуации, но далеко не каждый принимает решение бездействовать. Для этого у человека должен быть определенный набор убеждений о собственном бессилии, социальной непригодности и собственной никчемности, возможно, даже аутичности.
По словам эксперта, сторонники NEET убеждены, что общество их отвергает, а окружающие дискриминируют. А модель старого воспитания через подавление и контроль, только усиливает подобные проявления.
— Всё это порождает идею, которая звучит так: «Вы не принимаете меня в свое общество, тогда я не буду вашей «марионеткой» на зарплате. Я ненавижу ваше общество и всё, что с ним связано. За это вы будете меня кормить!» — поясняет клинический психолог.
Счастливое долголетие
Молодые отечественные «ни-нишники» фактически ведут образ жизни, характерный для пенсионеров. По словам 21-летней москвички Полины, они «смотрят сериальчики», читают любовные и спортивные (есть и такой жанр) романы, выходят на прогулку с собачками, пьют кофе с друзьями в ближайшей кофейне.
— Такое поведение стало возможным благодаря хорошему заработку родителей и модели воспитания, при которой ребенку нет никакой пользы от взросления, — считает Сергей Волков. — Все желания детей сразу удовлетворялись, а потребности раз и навсегда определены взрослыми.
Получается, что если ребенок вырастет, то он лишится всех привилегий и потеряет гораздо больше, чем получит. По словам Волкова, позиция «яжматерей» строится не на благе ребенка, а на уверенности, что они лучше всех знают, как должно быть. Их дети, как правило, даже не знают, что могут сами налить себе чай и нарезать хлеб.
— Если всё предопределено и решено, то есть ли смысл проявлять инициативу? И молодые люди сохраняют за собой то, что мы называем «процессуальная деятельность». То есть дела, не требующие достижения, — смотреть кино, читать не учебную книгу, выполнять элементарный минимум работ по дому и т. д., — комментирует клинический психолог.
Психиатр Алексей Вилков также полагает, что нежелание работать и учиться чаще всего связано с тем, что в период детства и подросткового возраста отпрысков родители занимались гиперопекой, старались всё держать под своим контролем и выбирали за ребенка сферу интересов.
— Такая гиперопека, а также отсутствие возможности принимать самостоятельные решения и проявлять личную активность часто приводит к тому, что пассивная позиция сохраняется с возрастом. В результате инфантильность и социальная незрелость остается, когда юноши и девушки выходят из подросткового возраста, — комментирует психиатр.
В конце первого десятилетия нового века стала набирать обороты родительская гонка за успешностью своих детей. Родители не оставляют малышам свободного времени, подчиняя их день «развивашкам», беготне по секциям, кружкам и занятиям с репетиторами. Не все выдерживают подобный прессинг, некоторым хватает сил и мотивации, чтобы только «добежать» до выпускного.
— Часто дети теряют мотивацию, если их жизнь предопределена, а с раннего детства нет права выбора или права отказаться. Они живут в среде, где им самые близкие — их родители — транслируют идею «я тебя люблю, если ты делаешь, что я хочу». И тогда ребенок находит единственно возможный способ сохранить себя — победить за счет бездействия, — предостерегает Сергей Волков.
Многое зависит от того, насколько крепка родительская шея. Но некоторые матери даже рады тому, что дети в опасный подростковый период и период юношеского становления находятся у них на глазах, а не шляются по улицам в поисках приключений. Однако клинический психолог считает, что если говорить о дурной компании, то NEET даже хуже уличной банды.
— Те, кто оказался не у дел и пытается найти работу, для нас привычны и понятны: все мы хоть однажды были в этой группе, — говорит Волков. — А вот люди, которые сами приняли решение отказаться от социальной жизни, представляют большой интерес для специалистов.
Ванильное небо
По словам Волкова, в движении NEET есть своя иерархия. Поведение юных инфантилов, мирно живущих в свое удовольствие, характерно для «ванильных» — детей из богатых семей, которые могут позволить себе беззаботную жизнь. Вступление в NEET по так называемым идейным соображениям характерно для той его составляющей, которую именуют «тру-ниит» (настоящие). «Ванильные» просто наслаждаются ничегонеделанием — для них это не идеология, а образ жизни.
«Тру» открыто декларируют свои взгляды и бросают вызов обществу. «Настоящие» считают ниже своего достоинства общаться с «ванильными», потому что те «продались за еду». По мнению Волкова, в сущности обе категории живут одинаково, но поведение «тру» может быть социально опасным. Друзья из чатов NEET не помогают друг другу преодолеть трудности, а поддерживают определенный уровень ненависти и самоуничижения. Получается, что эта группа затягивает молодых людей на социальное дно, убеждая, что общество никогда их не примет, подчеркивает эксперт.
— На этой почве возникает полярность мышления («черно-белое сознание»), которая в совокупности с незрелостью и отсутствием критики быстро радикализируется, вплоть до фашизации, — комментирует Сергей Волков. — NEET входит в социальный феномен инцелов (involuntary celibates — «невольно воздерживающиеся» (от секса), субкультура с зачастую экстремистскими взглядами). Не все NEET — инцелы, но все инцелы стремятся стать NEET. А статистика террористических актов, совершенных людьми с этими взглядами, из года в год растет. У них нет цели или глобальной идеи — только ненависть ко всем людям.
Клинический психолог предостерегает: в какой-то момент человек со слабым критическим мышлением и определенными психическими проблемами может поверить в истинность своих суждений и совершить теракт.
— Все поджоги церквей в Норвегии и массовые убийства в школах в США были совершены инцелами с характерным для них складом мышления и определенной позицией в обществе, — продолжает Волков. — Часто именно они совершают и наезды на пешеходов. «Фирменный стиль» инцелов — оставить манифест, то есть записку с признанием о принадлежности к движению и ненависти к обществу.
Возможна ли вечная молодость
К счастью, в России большинство тех, кто именует себя «ни-нишниками» или ведут соответствующий образ жизни, не имеют отношения к радикалам, а просто бездельники. Тем не менее перспективы у таких детей невеселые.
— Пока что мы только предполагаем, что с ними будет. Но опыт Японии, где «хикикомори» существует несколько столетий, показал, что такие люди становятся социально неадаптивными. Были даже случаи голодных смертей, — комментирует клинический психолог.
Профессиональным бездельникам когда-то придется выйти из своей «норы» и пройти сложный, болезненный и очень жесткий путь адаптации. С точки зрения клинического психолога, вряд ли они смогут получить хорошее социальное положение, потому что важное время для развития было упущено.
— У сторонников этого движения есть идея, что родители будут содержать их до своей смерти, а потом они получат наследство и будут жить за счет этих средств. Это очень наивная идея хотя бы потому, что для вступления в наследство придется взаимодействовать с обществом, — рассуждает Волков. Социальные навыки разрушаются очень быстро, а восстанавливаются с трудом, предпосылок к успешной социализации вечных детей мало, считает клинический психолог.
— Они безответственны, сами избегают контактов, а при этом заявляют о непринятии со стороны общества. Физически они здоровы и могут рожать детей. Но тогда им придется уже не только решать свои проблемы, к чему они не приспособлены, но и заботиться о потомстве. И возникают сомнения: способны ли они должным образом обеспечить своих детей, — продолжает эксперт.
По словам Алексея Вилкова, для молодого человека проявить самостоятельность — это всегда риск и опасность, сопряженные с тревогой.
— После длительного бездействия, конечно, очень сложно вступить во взрослую жизнь. При адаптации к ней неприспособленные молодые люди испытывают сильнейший стресс, у них появляется риск неврозов, тревожность, нарушения сна, депрессивные переживания и другие страдания, вплоть до панических атак, — комментирует психиатр. — Но взросление всё равно идет — просто у каждого свой путь, и в настоящее время он более длинный, чем был раньше.
Работа для зумеров
Клинический психолог обнадеживает: если проблема трудоустройства и социализации заключается только в отсутствии определенных навыков, то этим навыкам можно обучиться в любом возрасте. Но готово ли общество принять «потерявшихся» на долгое время детей — это большой вопрос.
Президент Международной ассоциации экспертов в сфере малого и среднего предпринимательства Никита Лобанов считает, что при желании стать профессионалом после длительного бездействия всё-таки реально. Это возможно как при наличии формального образования, так и без него, правда путь в обоих случаях будет разным.
— Образование дает базу системных знаний и диплом — формальное подтверждение наличия этих самых знаний, облегчающий трудоустройство, — комментирует Лобанов. — Однако после перерыва требуется обновление навыков через курсы, практику и нетворкинг. А при отсутствии образования акцент делается на самообучение, сертификаты, фриланс и портфолио, особенно в сферах с низким порогом входа, таких как IT, маркетинг или дизайн, где не требуются фундаментальные научные знания.
В обоих случаях ключевыми факторами успеха эксперт считает мотивацию, самодисциплину, постепенный старт с небольших проектов (низких позиций) и использование современных ресурсов (онлайн-курсов).
Никита Лобанов предостерегает, что отсутствие диплома может усложнить вход в традиционные отрасли, а психологические барьеры после перерыва требуют четкой постановки целей и работы над «синдромом самозванца» (психологическим состоянием, при котором человек не может принять свои достижения, считает, что не заслуживает их).
Если профессиональные бездельники всё-таки готовы, не затягивая ситуацию, изменить ход своей жизни, им суждено столкнуться с некоторыми трудностями. По словам эксперта, отношение работодателей к молодому поколению — так называемым зумерам — неоднозначное и часто омрачено стереотипами. Их не без оснований называют снежинками, соевыми или большими детьми.
— Общее мнение: зумеры капризны, требуют высокой зарплаты с первых шагов, быстро выгорают, не готовы к рутинной работе и часто меняют работодателей в поисках комфорта и самореализации. По данным исследований, 15% работодателей в 2025 году не уверены в необходимости найма зумеров или планируют избегать их из-за негативного опыта, — комментирует Лобанов.
Например, компании жалуются на их нежелание подстраиваться под традиционные правила и отмечают высокую текучесть кадров — 59% зумеров готовы уйти из-за нереализованности, 57% — из-за отсутствия профессионального роста.
— Но есть и другое мнение. Зумеры приносят уникальные преимущества: цифровую грамотность, гибкость, ориентацию на ценности, такие как устойчивое развитие и баланс работы с личной жизнью, а также креативность, — комментирует Никита Лобанов. — Заинтересованные в этом компании привлекают талантливых представителей этого поколения: сейчас зумеры составляют до 27% мировой рабочей силы.
