Против тьмы: как Севастополь стал городом русской военной славы
170 лет назад, 25 сентября 1854 года, началась легендарная оборона Севастополя — кульминация Крымской войны, ее героизма и ее трагедии. Как это было, вспоминали «Известия».
Предательство по-европейски
Предпосылки Крымской войны копились как минимум десятилетие. В эпоху Николая I Россия не раз громила османские войска и на суше, и на море. Император не сомневался, что за его спиной полуторамиллионная, хорошо выученная армия и мощный флот, а также союзники в Европе. Такие, как австрийский император Франц-Иосиф, обязанный России спасением от венгерского восстания. Или Германия, с которой у нашей страны было столько, казалось бы, прочных связей. Но в 1854 году Россия, быть может, впервые с ясностью увидела, что такое предательство по-европейски. Впервые случилось и другое: император, с гордостью называвший себя инженером, ошибся в расчетах. Николай I недооценил силы и решимость Лондона и Парижа, как недооценил и важность технической модернизации для армии и флота.
Прямым поводом к войне стал конфликт вокруг храма Рождества Христова в Вифлееме. В то время Палестина была частью Османской империи. Николай I после череды побед добился того, что Турция признала, что Россия имеет право покровительствовать православным подданным османского султана (их в Турции было в десятки раз больше, чем католиков). При этом Франция потребовала, чтобы ключи от церкви, принадлежавшие православной общине, были отданы католическому духовенству. Россия не могла с этим примириться и, когда Турция пошла навстречу французам, Санкт-Петербург официально заявил, что «не потерпит полученного от Османской империи оскорбления». 1 июня 1853 года российское правительство издало меморандум о разрыве дипломатических отношений с Турцией.
Четыре державы против России
В ноябре корабли Черноморского флота под командованием вице-адмирала Павла Нахимова в Синопском сражении уничтожили большую часть османских морских сил. Это было последнее в истории столь крупное сражение парусников. После этой битвы в Европе началась безудержная антироссийская пропагандистская кампания. В Лондоне и Париже уже составляли планы раздела Российской империи…
Картина И. Айвазовского «Синопский бой 18 ноября 1853 года (Ночь после боя)»
27 марта 1854 года Великобритания и Франция, поддерживая турок, объявили России войну. К ним присоединилась Сардиния. Против России образовалась могущественная коалиция, высадившая в Крыму многочисленные десанты. Чтобы «сбросить их в море», Петербург должен был бросить в Крым значительные силы. А железной дороги, которая бы соединяла Причерноморье с центральными губерниями страны, не было… Это осложняло и передвижение армий, и их снабжение продовольствием, снарядами, фуражом. К тому же Россия была вынуждена держать войска на западных рубежах, и на Кавказе, где развернулись боевые действия против османов. Конечно, схожие проблемы испытывали и участники антироссийской коалиции. Но их положение упрощалось гегемонией на море.
Картина И. Айвазовского «Смотр Черноморского флота в 1849 году»
Россия не успела построить современный флот. Великобритания и Франция значительно опережали Россию по количеству и качеству винтовых кораблей. Расторопность адмиралов и отменная выучка матросов, увы, не могли возместить такого технологического отставания. Это вынудило русских адмиралов потопить большую часть Черноморского флота, перекрыв врагу водный путь к Севастополю. Такова была трагическая необходимость. Корабельные орудия использовали на севастопольских бастионах.
«Бог не оставил еще Россию»
В сентябре 1854 года английские и французские войска, включавшие элитные гвардейские части, беспрепятственно высадились в Крыму, в Евпатории. Им удалось за несколько дней высадить более 60 тыс. солдат и офицеров. Утром 20 сентября они одолели русскую армию, почти в два раза уступавшую союзникам в численности, в сражении на реке Альме. Сказалась самонадеянность главнокомандующего Александра Меншикова, который не успел подтянуть в Крым достаточное количество войск. После этого путь к главной базе российского Черноморского флота был открыт. В честь этой битвы во Франции до сих пор называют улицы и станции метро.
Картина Эжена Луи Лами «Битва при Альме 20 сентября 1854 года»
После Альмы оккупанты рвались к городу русских моряков, не встречая преград. Только их осторожность в те дни спасла Севастополь: они медлили, собирались с силами. Защитники города получили возможность возвести укрепления. Но 25 сентября в Севастополе объявили осадное положение. Началась оборона, которая продолжалась 249 дней и ночей. Противники не торопились со штурмом — проводили разведку, размещали артиллерию на высотах. Взять город с ходу они не надеялись. Возможно, это промедление противника спасло Севастополь. Руководивший обороной города вице-адмирал Владимир Корнилов в те дни записал в дневнике: «Должно быть, Бог не оставил еще Россию. Конечно, если бы неприятель прямо после Альминской битвы пошел на Севастополь, то легко бы завладел им».
Прославленный флотоводец, Корнилов показал себя энергичным организатором позиционной войны на суше. Но во время первой же активной бомбардировки Севастополя, 5 октября 1854 года, адмирал получил тяжелое ранение на Малаховом кургане — ключевой высоте Севастополя, которую первоначально защищали только пять пушек. Врачам не удалось его спасти. Но всем запомнились последние слова полководца: «Отстаивайте Севастополь!»
Героический гарнизон
Русские моряки энергично продолжали строительство бастионов, которые защищали Севастополь со стороны суши. Не хватало железных лопат и кирок — защитники города днями и ночами вгрызались в каменистый грунт деревянными лопатами. Строительством фортификационных сооружений руководил талантливый и опытный военный инженер Эдуард Тотлебен. К счастью, он прибыл в Севастополь с придунайского театра военных действий до высадки союзников. Тотлебен продумал систему оборонительных сооружений, которую моряки спешно возводили, когда враг уже топтал крымскую землю. Французы и англичане считали, что город слабо защищен с южной стороны. Но до их появления там удалось построить глубокую оборонительную линию, а точнее три линии редутов, батарей и баррикад, перед которыми были вырыты траншеи, из которых отряды смельчаков не раз шли в контратаки, опрокидывая врага.
Достойным преемником Корнилова стал адмирал Нахимов, строгий и мужественный командир. Когда в июне 1855 года французам удалось закрепиться на восточном склоне Малахова кургана, только решительность Нахимова и мужество матросов спасли Севастополь. Адмирал повел своих бойцов в штыковую атаку — и выбил врага с высоты. За этот подвиг адмирала, которого называли «отцом Севастополя», наградили «арендой», то есть значительной прибавкой к жалованью. Он не был богат, но отреагировал на эту награду так: «Лучше бы бомб прислали».
Город превратился в единый организм. Приказы командиров, контратаки, информация о действиях противника — всё это моряки наладили безукоризненно. Защитники Севастополя — их первоначально было около 18 тыс., потом, после пополнений, около 80 тыс. — ощущали себя единым целым. А моряки — и офицеры, и матросы — с особенным настроем защищали город, который стал для них родным. Лев Толстой, участник героической обороны, вспоминал: «Рота моряков чуть не взбунтовалась за то, что их хотели сменить с батареи, на которой они простояли 30 дней под бомбами».
Картина «Бой на Малаховом кургане в Севастополе»
Их вдохновляли слова Нахимова: «Мы все здесь умрем; помните, что вы черноморский моряк и что вы защищаете родной ваш город! Мы неприятелю отдадим одни наши трупы и развалины, нам отсюда уходить нельзя!» Мужественного адмирала называли хозяином Севастополя. Девять месяцев Нахимов командовал обороной. 28 июня 1855 года адмирал, как всегда, объезжал бастионы. На Малаховом кургане он выпрямился почти во весь рост — и в подзорную трубу начал рассматривать французские позиции. Под его рукой пролетела пуля. Адмирал только улыбнулся. Но вторая пуля пробила ему голову. Матросы на руках принесли его в госпиталь. Врачи оказались бессильны, через два дня Павел Степанович Нахимов умер. В день похорон героя из уважения к адмиралу Нахимову англичане и французы прекратили обстрелы и даже приспустили флаги.
Гравюра «Гибель Нахимова»
Вся Россия знала и имя легендарного Петра Кошки, «форменного матроса» 30-го флотского экипажа Черноморского флота. Он стал разведчиком, с необычайной изобретательностью совершал дерзкие вылазки в тыл противника. Однажды ночью он ушел на разведку, вооруженный только ножом, но привел в Севастополь троих пленных французов.
Оставленный, но не побежденный
Стойкость защитников города приводила в отчаяние противников, которые, несмотря на превосходство в численности войск и артиллерии, не могли взять город. Когда у русских заканчивались снаряды, в ход шли камни. Моряки героически проявили себя и в рукопашных боях. Но к концу лета 1855 года Севастополь превратился в руины, а оккупанты взяли под контроль Малахов курган. На остальных линиях обороны русские сохраняли свои позиции. Но из-за критических потерь новый командующий генерал Михаил Горчаков принял решение оставить город. В ночь на 9 сентября гарнизон Севастополя, взорвав пороховые склады, отступил на север.
Картина П.-А. Проте «Атака союзниками на Камчатский люнет (Зеленый Мамелон) 26 мая 1855 года»
Толстой рассказал всей России, как, покидая бастионы, матрос Кошка говорил со слезами на глазах: «Як же так? Павел же Степанович приказал всем стоять до самой смерти… Как же он про нас подумает, там, на небе? Що ж про нас люди на земле скажут?» Недаром на фасаде Музея Черноморского флота в Севастополе установлен мраморный бюст героя-матроса, беззаветно преданного своему воинскому долгу.
Оставляя Севастополь, каждый защитник города оборачивался и крестился. И снова обратимся к свидетельству Толстого: «Почти каждый солдат, взглянув с северной стороны на оставленный Севастополь, с невыразимою горечью в сердце вздыхал и грозился врагам». А неприятель еще два дня опасался входить в город…
Гравюра «Переход русской армии на северную сторону Севастополя 8 сентября 1855 года»
Защитники Севастополя остались непобежденными. Если бы не их мужество и стойкость, французы, англичане и османы могли бы приблизиться к своей цели, прорваться в Центральную Россию, добиться распада нашей страны. Потому и не было в те годы в нашей стране более чтимого всенародного героя, чем адмирал Нахимов. Все понимали, что он не только спас честь России, но и отстоял независимость страны.
Посланцы Лондона и Парижа потеряли в Крыму свои лучшие силы. После Севастополя они осознавали: сломить Россию не удастся, сопротивление будет жестоким. У коалиции не было сил, чтобы выдержать вторую подобную осаду. И Парижский мир, подписанный в 1856 году, позволил России возродить армию и провести великие реформы.
Автор — заместитель главного редактора журнала «Историк»
