«Война показала человека со всех сторон, цену ему определила»
80 лет назад — 9 августа 1944 года — Красная армия завершила Выборгско-Петрозаводскую стратегическую наступательную операцию. По ее итогам удалось освободить Карело-Финскую ССР и северную часть Ленинградской области. Несмотря на тяжелые условия, в которых проходили бои, Красной армии удалось менее чем за месяц вернуть контроль над государственной границей. О том, что и как в эти дни писали фронтовые корреспонденты «Известий», читайте в нашем материале.
Ближе к победе
В 1944 году Красной армии удалось полностью перевернуть ход Великой Отечественной войны и перейти в массированное наступление по всем фронтам. Одной из главных целей Выборгско-Петрозаводской стратегической наступательной операции было восстановление контроля над государственной границей с Финляндией, рассказала «Известиям» историк Наталья Зинович.
— Группировка финских войск состояла из шести пехотных и танковых дивизий, двух пехотных и кавалерийских бригад и составляла порядка 100 тыс. человек — это был серьезный вызов для Красной армии, — отметила эксперт. — Но полный контроль над границей с Финляндией был необходим для того, чтобы отвести любые угрозы от Ленинградской области.
Добиться видимых результатов Красной армии удалось менее чем за месяц. Благодаря поддержке сил Балтийского флота уже 10 июля была прорвана первая линия обороны финской группировки, через семь дней — вторая.
— Уже 19 июня была прорвана так называемая линия Маннергейма, комплекс оборонительных сооружений между Финским заливом и Ладогой длиной до 135 км, — отметила Наталья Зинович. — Освобождение Выборга 20 июня 1944 года окончательно отбросило финские войска от Ленинграда.
К 9 августа Финляндию удалось почти полностью вывести из участия в боевых действиях, а Германия потеряла еще одного союзника, добавила историк.
«Мы думали увидеть юношей, а встретили мужей»
Выпуск «Известий» № 188, 9 августа 1944 года
Самоходные пушки громят врага
«Астафьев все уменье вложил в работу. Он не слышал ни стрельбы, ни дробного цоканья мелких осколков по броне самоходной пушки. Да ему и некогда было прислушиваться. Он копался в коробке передач. Когда мелкий осколок просвистел около уха и струей воздуха шевельнуло волосы у виска, Астафьев только махнул рукой, как бы отмахиваясь от назойливой мухи.
Повреждение исправлено, и Гололобов помогает пушке Четверикова выбраться из ямы. Трос натянут, как струна, пушка медленно выползает на ровное место. Вдруг броня сотрясается от разрыва. Трос перебит. Все начинается сначала.
Наводчик Семенов рассвирепел и беглым огнем бьет по вспышкам орудийных выстрелов. Трос вновь соединяют, и пушка спасена.
Близится рассвет. Противник нервничает. Он стремится уничтожить группу наших автоматчиков, прорвавшихся к нему в тыл с самоходными орудиями. Немцы пытаются окружить группу. Положение создается тяжелое. Поступает приказ: «Держаться до подхода танков и основных сил пехоты, изматывать врага».
Вот уже утренние блики засверкали на кромке облаков, длинные тени от деревьев легли на броню замаскировавшихся самоходных орудий. Утренний воздух загремел и засверкал вспышками. Немцы снова пошли в контратаку.
Из-за кургана выполз немецкий танк. Стреляя, он направляется на пехотинцев. Немецкие танкисты увлеклись и не замечают самоходной пушки. Валиев командует:
— Огонь!
— Есть огонь! — отвечает наводчик Ремезов и метко пущенным снарядом прожигает броню танка.
Ремезов с первого снаряда попадает в цель. Вторым снарядом он сносит башню танка. Самоходная пушка выдвигается вперед. Но немецкий танк, притаившийся в засаде, обрушивает огонь на самоходку и зажигает ее. Падает заряжающий Мячин. Кровь обагряет площадку. Контужен Бердоносов, механик-водитель.
Охваченный пламенем, он пытается выскочить через люк. Второй снаряд разрывается около пушки. Бердоносов ранен и опускается в огонь. Пушка горит. Но наводчик Ремезов на посту. Он прильнул к прицелу — не уйти врагу. Ремезов целится. Дым ест глаза, застилает вид впереди. Трудно дышать. «Подобью! Подобью!» — твердит наводчик и стреляет <…>
И Ремезова, и Семенова, неразлучных друзей, нам приходилось встречать ранее в школе, когда они готовились стать самоходчиками. В них было много юношеской непосредственности и наивного озорства.
После разлуки мы думали увидеть юношей, а встретили мужей, опытных воинов. У глаз легли морщины. И нет уже в этих глазах искристой бездумной шаловливости. Когда разговаривают о немцах, то у Семенова и Ремезова вспыхивают в зрачках огоньки ненависти <…>
— Война показала человека со всех сторон, цену ему определила, — говорит подполковник. Он обходит развалины дома, в который только что попал снаряд. Сизый дым разрыва вьется над грудой земли, разбитых бревен и штукатурки».
От специального корреспондента «Известий» П. Никитина. Действующая армия.
«Вода вокруг окрашена кровью»
Выпуск «Известий» № 189, 10 августа 1944 года
Один день боя
«Утро. По-прежнему моросит дождь. Саперы сосредоточились у замаскированных деталей моста, поблизости от противника. В 6 часов раздается первый залп наших орудий. Начинается артиллерийское наступление. Внимательно следит за разрывами снарядов капитан Помилуйко. Его час еще не настал. Вот за огневым валом пошла наша пехота. Бой в траншеях. Барахтаются сброшенные в реку немецкие солдаты... Вот наши бойцы уже на том берегу реки.
«Послезавтра утром немцев на левом берегу не будет», — вспоминает Помилуйко слова комбата.
Теперь наступил час капитана Помилуйко и его саперов. Он подает сигнал, и люди подтаскивают к реке и сталкивают в воду заранее заготовленные плоты. Помилуйко уже на берегу реки. Он быстро проверяет созданную им в воображении вчерашней ночью общую картину профиля реки. Все верно! Вот полуразрушенный, разорванный немцами мост, запечатленный аэрофотосъемкой. Берега глинистые, обрывистые. Саперы уже берут реку в узду. По горло в холодной воде они закрепляют мостовые рамы, тащат прогоны, настилы с плотов. Прямо в воде происходит лихорадочная сборка моста.
Бой гремит уже на той стороне реки, но в грохоте орудий чуткое ухо Помилуйко различает особый звук. Капитан закидывает голову. Так и есть: в воздухе «костыль», немецкий корректировщик. Через несколько минут начинается бешеный артиллерийский и минометный обстрел района строительства моста. Водяные смерчи на реке, на берегу — столбы земли и дыма, оранжевые у основания. Минометы и артиллерия немцев бьют без передышки.
Помилуйко знает: в двух километрах отсюда сосредоточены наши танки, наша артиллерия. Танкисты и артиллеристы ждут только сигнала об окончании строительства, чтобы через мост устремиться на помощь нашей пехоте, ведущей бой на том берегу, в глубине обороны противника. И мост должен быть готов.
Но вот рушится разбитая снарядом, с таким трудом установленная посредине реки мостовая рама. Минуту назад Помилуйко видел улыбающееся, закопченное лицо любимца роты сержанта Травкина, сидевшего верхом на бревне. А сейчас, когда улегся фонтан брызг, уже нет Травкина. Нет и красноармейца Павлова. Вода вокруг окрашена кровью.
Вражеский огонь усиливается. Заместитель начальника штаба части майор Лобаев смотрит на часы. Пора пускать танки. И тогда капитан Помилуйко, нашедший в этом аду необходимые минуты для трезвого расчета, внезапно отдает команду: прекратить строительство моста и немедленно разобрать бесцельно стоящий в стороне старый полуразрушенный мост.
Это решение капитан Помилуйко принял в течение нескольких минут, но за этими минутами стоял трехлетний военный опыт. Саперы, сразу понявшие замысел капитана, начинают молниеносно разорять мост. В воду летят балки, перила, деревянный лом. В течение какого-нибудь получаса образуется огромная запруда. Ее охватывают железными кольцами, и путь для танков, для самоходной артиллерии готов. Первый танк проносится на тот берег.
Прошли танки, прошла самоходная артиллерия. Но этот путь, пригодный лишь для гусеничного транспорта, не годится для артиллерии, боевых обозов. Строительство моста возобновляется. Одежда капитана стала совсем мокрой, лицо его закопчено. Но, как дирижер оркестром, он управляет строительством. Его молчаливые указания понятны каждому саперу. С каждой минутой мост растет. И в этом строительстве Помилуйко различает то, что незаметно непосвященному взгляду. Он видит, что, несмотря на жестокий обстрел, саперы строят настоящий капитальный мост».
От специального корреспондента «Известий» А. Чаковского, 3-й Балтийский флот
