Рыночное отношение: 40% россиян сообщили о сокращении зарплат во время эпидемии
Эпидемия коронавируса стала мощнейшим вызовом для рынка труда. После введения режима самоизоляции работу потеряли почти 10% граждан. Такие данные в ходе общероссийского интернет-опроса получили специалисты НИУ ВШЭ. 40% участников исследования сообщили, что после начала эпидемии у них сократилась зарплата, многих перевели на неполный график или отправили в «добровольные» неоплачиваемые отпуска. И хотя, как считают авторы опроса, эти методы снижения издержек помогли рынку труда быстрее адаптироваться к новым условиям, потеря работы продолжает оставаться одним из самых сильных кризисных страхов. О таких опасениях заявил практически каждый пятый, а снижения зарплат не исключает почти половина участников исследования.
Кризис, связанный с пандемией, оказался для рынка труда самым серьезным вызовом за многие годы. Если раньше российская экономика сталкивалась преимущественно с шоками со стороны спроса, то сейчас из-за вынужденного локдауна целых отраслей мощный удар получило и предложение. Об этом говорится в исследовании центра трудовых исследований и дирекции по экспертно-аналитической работе НИУ ВШЭ, которые во второй декаде мая провели интернет-опрос «Работа и трудоустройство в условиях эпидемии». В нем приняли участие свыше 5 тыс. респондентов из разных регионов страны.
Эпидемия привела к значительным потерям в занятости, считают аналитики «Вышки». По данным исследования, после введения режима самоизоляции работу потеряли почти 10% респондентов, а свыше 30% из тех, кому удалось ее сохранить, сообщили, что после начала эпидемии лишился места кто-то из членов их семей. «Угроза безработицы остается для россиян одним из наиболее сильных источников страха», отмечается в исследовании.
Адаптация к шоку
На новый вызов рынок труда ответил набором классических мер, которые уже использовались в предыдущие кризисы. Так, 40% опрошенных сообщили, что после начала эпидемии у них сократилась зарплата, а почти 20% полностью или частично лишились премий и бонусов. Намного меньший размах получили задержки заработной платы — около 7%. «Что неудивительно, если принять во внимание, какие суровые санкции ждут руководителей российских предприятий за случаи ее несвоевременной выплаты», считают авторы исследования.
Сильнее всего просели зарплаты в наиболее пострадавших отраслях — строительстве, торговле и сфере обслуживания, где негативная динамика фиксировалась в 65–75% случаев. Среди самозанятых заработки уменьшились у 75%, а у занятых на средних и крупных предприятиях — лишь у 48%.
Достаточно активная адаптация шла и по линии сжатия рабочего времени: 11% опрошенных были переведены на неполный рабочий день или неполную рабочую неделю, а примерно 13% были отправлены в вынужденные или квазидобровольные отпуска (за свой счет либо с частичной компенсацией). На некоторых предприятиях работников принуждали брать больничные, однако таких случаев набралось менее 2%. Вместе с тем многие сотрудники (16%) были вынуждены трудиться больше, чем в докарантинный период.
Безусловными лидерами по переводу персонала на неполную занятость оказались торговля и сфера обслуживания. Вплотную к ним шло строительство, тогда как в сельском хозяйстве, госуправлении и соцобеспечении механизм временной подстройки использовался крайне редко. Малые предприятия прибегали к нему примерно в полтора раза чаще, чем средние или крупные: 15–20% против 10–12%. Жители крупных городов сталкивались с переводами на неполное рабочее время и вынужденными отпусками примерно в полтора раза чаще, чем те, кто живет в селах или небольших городах.
Естественно, различные формы кризисной адаптации могли использоваться одновременно. Примерно каждый второй опрошенный испытал на себе действие ухудшений какого-либо одного типа, почти каждый шестой респондент — двух, а каждый седьмой — трех и более. Именно последняя группа, столкнувшаяся с множественными негативными изменениями в оплате и условиях труда, пострадала от кризиса сильнее всего, подчеркивается в исследовании. При этом каждый пятый участник обследования сообщил об отсутствии каких-либо негативных изменений в оплате или условиях труда.
Стандартный набор
«Благодаря активной ценовой и временной подстройке потребность в количественной подстройке в форме «сброса» рабочей силы оказалась намного меньше, чем она могла бы быть при иных условиях», резюмируют авторы исследования. Проще говоря, людям пришлось выбирать между плохим и худшим — потерей работы и снижением зарплаты или переходом на неполную занятость.
И хотя некоторые эксперты считают последнюю меру «скрытой безработицей», авторы исследования этого термина не признают, ссылаясь на методологию Международной организации труда.
— В соответствии с ней человек, проработавший хотя бы час в неделю за оплату, уже занятый, а не безработный, — уточнил директор центра трудовых исследований НИУ ВШЭ Владимир Гимпельсон.
Российский рынок, судя по данным опроса, в плане использования антикризисного инструментария оказался сверхконсервативным, отметил гендиректор института региональных проблем Дмитрий Журавлёв.
— На такой уникальный вызов, как пандемия, он отвечает традиционными способами, главный из которых — снижение зарплаты. А все новшества воспринимаются как сугубо временные и вынужденные. И такой консерватизм неслучаен. Традиционные методы еще не исчерпали своих возможностей: зачем увольнять человека, когда ему можно меньше платить? — пояснил эксперт.
Трудовое дистанцирование
Впрочем, как заметил Дмитрий Журавлёв, одно новшество на фоне эпидемии рынок труда всё же опробовал. Речь о переходе сотрудников на дистанционный режим работы, которым оказались охвачены 22% опрошенных. Здесь лидерство принадлежало сектору информационно-коммуникационных технологий (ИКТ), где на удаленку был переведен каждый второй работник, а также образованию, науке и культуре, где это затронуло каждого третьего. В остальных отраслях новый режим охватывал не более 10–15%. Малые, средние и крупные компании прибегали к нему примерно вдвое чаще, чем микропредприятия (с численностью персонала до 15 человек) и самозанятые: 25–30% против 15%.
Как полагают авторы исследования, во многих отраслях дистанционный режим рассматривается как вынужденная и временная мера, поскольку его эффективность пока трудно оценить до конца. Примерно половина самих удаленщиков считают, что их производительность упала, около 40% опрошенных заявили, что ничего не изменилось, и только 10% заявили, что она повысилась.
Компаниям, которые работают в сфере высоких технологий, оказалось выгоднее перевести фактически весь штат на удаленную работу, считает предприниматель в секторе ИКТ Антон Чехонин.
— По своему опыту могу сказать, что эффективность не пострадала. Компании из других отраслей испытывали проблемы по перестройке, но в секторе высоких технологий было неэффективно даже рассматривать альтернативу в виде «отпуска», поскольку клиенты не отказывались от услуг. Безусловно, если есть возможность, надо переводить сотрудников на удаленный режим, чтобы компания не теряла доход, — подчеркнул он.
По мнению предпринимателя, альтернативу в виде отпуска стоит рассмотреть, когда у сотрудника временно нет оплачиваемой заказчиками работы.
Осложнения самоизоляции
Доцент базовой кафедры Торгово-промышленной палаты РФ «Развитие человеческого капитала» Людмила Иванова-Швец считает, что каждая организация и предприятие исходили из условий отраслевой принадлежности.
— Если, например, закрыли все кафе и рестораны, руководству ничего не оставалось, как отправить персонал в неоплачиваемые отпуска. Для офисных работников проще и понятнее перейти на удаленку. В сферах, где предложение рабочей силы незначительное и высокие требования к профессиональным компетенциям, стараются максимально сохранить работников и выбирают наиболее приемлемые варианты — сохраняют зарплату, предлагают удаленку, если это возможно, — пояснила эксперт.
А вот в сферах, где не требуется высокая квалификация, проще избавиться от таких сотрудников сейчас и в будущем найти их будет просто, считает она. Однако бизнесу надо помогать максимально сохранять рабочие места, чтобы не нанести удара по экономике и не допустить резкого роста безработицы, подчеркнула Людмила Иванова-Швец.
И хотя ограничительные меры постепенно начали снимать, россияне продолжают испытывать страхи по поводу своей занятости. Так, 18% опрошенных не исключили потери работы, а 48% — снижения заработка в будущем. Опасения по поводу задержек выплат высказали 12% респондентов, перевода на неполное рабочее время ждут 12% и еще 13% допускают, что могут оказаться в вынужденном отпуске.
Впрочем, 22% не ожидают никаких ухудшений, причем в подавляющем большинстве это люди, с которыми с начала кризиса ничего плохого и не происходило. При этом найти новое место работы сразу же или быстро рассчитывали только 25%, тогда как 75% считали, что его поиск будет длиться долго или очень долго.
