Нерушимый союз абстракционистов
Советские художники — передовики абстракционизма. В этом нас призвана убедить выставка под названием «Студия «Новая реальность» (1958–1991). Трансформация сознания». Более 100 работ основателя студии Элия Белютина и его воспитанников, представленных в Московском музее современного искусства (ММОМА), демонстрируют эволюцию от первых групповых штудий времен хрущевской оттепели до самостоятельных работ постсоветского периода.
«Новая реальность» родилась в середине 1950-х на базе курсов повышения квалификации при горкоме графиков в Москве. Талантливый художник, педагог и организатор Элий Белютин убедил партийное руководство, что у советского государства должно быть свое прогрессивное искусство, опережающее самые смелые западные эксперименты.
Первое время занятия проводились на пароходе: Белютин считал, что вдохновение надо черпать на натуре. В одном из залов акварели «студийцев» висят на огромном экране, имитирующем вид из окна плывущего корабля. Сами работы (в том числе настоящий шедевр — «Красный стан» Веры Преображенской, виртуозно балансирующий между пейзажем с березками и абстрактным изображением) от этого, конечно, не выигрывают. Зато создается необходимый настрой.
В том же зале — два полотна 1962 года. Станислав Бычков на картине «Без названия» изобразил серп и молот, лежащие на кроваво-алом столе, а Тамара Тер-Гевондян — трех буро-красных рабочих, в динамично-неистовых позах выковывающих металл («Завод и рабочий поселок»). Обе работы — еще не абстракционизм, но уже шаг к чистой экспрессии формы и цвета.
Год создания этих картин стал поворотным для студии. 1 декабря 1962 года Никита Хрущев посетил выставку в Манеже. Ее основными участниками были именно Элий Белютин со товарищи. Описание реакции первого секретаря сохранилось во множестве мемуаров, в том числе и самого Белютина: «Издалека раздался истерический крик Хрущева. Его голос был визгливым и оглушающе пронзительным: «Запретить! Всё запретить! Прекратить это безобразие! Я приказываю! И на радио, и на телевидении, и в печати поклонников этого выкорчевать!»
Очевидно, что Никиту Сергеевича возмутили не столько беспредметные полотна, сколько непривычная фигуративная живопись, предлагавшая вольный взгляд на советскую действительность. Абстракционистам досталось заодно. Впрочем, трагических последствий гнев Хрущева не имел. Белютинцам даже разрешили продолжить свою деятельность — неформально, в собственной мастерской в Абрамцеве. И там они стали всё дальше уходить в сторону чистого искусства.
Одним из главных, помимо Белютина, адептов абсолютного абстракционизма стал Владислав Зубарев. Его большие полотна с пафосно-философскими названиями («Бунт человека», «Бунт пути», «Бунт Соборный», «Астральное время. Искушение небом») — пожалуй, главные экспонаты выставки. В перенасыщенных композициях художник соединяет контрастные элементы, добиваясь ощущения наэлектризованности пространства.
Организатор экспозиции, председатель правления Фонда русского абстрактного искусства Ольга Ускова считает, что Зубарев во многом опередил западных абстракционистов.
— Это один из самых талантливых людей, которые начинали у Белютина, — утверждает Ускова. — Работы Зубарева — как раз то, что дало нам возможность начать спор с американцами и заявить о первичности советского абстракционизма. Мы дошли до него раньше!
Впрочем, у белютинцев не было цели догнать и перегнать Америку. Экспериментируя с цветом, формой и линиями, художники пытались освободить сознание. И эта внутренняя свобода, заражающая зрителей, актуальна сегодня не меньше, чем полвека назад.
Выставка открыта до 15 января 2017 года.
