«Проблемные» школы могут составить конкуренцию топовым | Статьи

Специалисты НИУ ВШЭ провели исследование школ, в которых учатся дети из социально неблагополучной среды, и пришли к парадоксальному выводу: часть этих детей добивается таких же успехов, что и ученики высокорейтинговых школ.

В ходе исследования авторы рассчитали индекс социального благополучия более 1,2 тыс. школ. Этот показатель зависит от уровня образования родителей учеников, доли безработных родителей, доли детей, состоящих на учете в полиции и других органах, а также доли учеников, для которых русский язык неродной.

У школ с самым низким индексом социального благополучия нет дополнительного финансирования, они не отбирают самых одаренных детей, а работают с теми, кто живет неподалеку. Но даже среди них есть такие, где дети показывают высокие результаты. Специалисты называют такие школы резильентными от английского resilient — устойчивый, выносливый, живучий.

В чем секрет успеха таких школ? Ученые считают, что главное в них — высокие ожидания у администрации школы и особый климат поддержки учеников. В ходе опросов директора сообщили, что считают главным конкурентным преимуществом своего учреждения высокие баллы ЕГЭ выпускников и, соответственно, уделяют подготовке к госэкзамену существенное внимание. Кроме того, директора «проблемных школ с лучшими результатами» считают своими приоритетами разнообразные программы профильного обучения и дополнительное образование.

Зачисление в школу, относящуюся к категории резильентных, по идее должно давать ребенку из самой сложной семьи неплохие шансы на успешную карьеру. Однако, во-первых, внешне и по названию эти школы ничем не отличаются от остальных — с таким же контингентом, но с предсказуемо низкими показателями успеваемости. А во-вторых, как показало исследование, даже высокие баллы ЕГЭ не означают, что выпускник такой школы получит высшее образование. Они просто не идут в вузы, и специалисты связывают это с ситуацией в семье.

— Резильентные школы готовят детей так, что они сдают ЕГЭ на уровне учеников лучших школ, — рассказала «Известиям» ведущий научный сотрудник Центра социально-экономического развития школы Института образования НИУ ВШЭ Марина Пинская. — И у этих выпускников достаточно большой выбор вузов. Но они в них не идут по ряду причин, связанных с семьей. Очень часто у родителей просто нет средств, чтобы дальше содержать ребенка. Они заинтересованы в том, чтобы он быстрее получил профессию и начал зарабатывать деньги. А пока ребенок учится в вузе, особенно в другом городе (и уж точно не в своей деревне, если он окончил сельскую школу), надо платить за его проживание, давать ему деньги. Поэтому такие дети нуждаются в поддержке.

Другой фактор, по ее мнению, — равнодушное отношение к высшему образованию в той социальной среде, которая окружает ребенка. Оно просто не считается ценностью и целью.

— Иначе говоря, школа срабатывает как социальный лифт — поднимает ребенка на этаж, а дальше он должен двигаться сам. А он не движется, — добавила эксперт.

Директор ижевской школы №97 Ахтам Чугалаев, признанный в 2010 году лучшим директором школы в стране, заявил «Известиям», что самые талантливые учителя работают в коррекционных и вспомогательных школах. Этим он объяснил феномен резильентных школ.

— Самые талантливые работают в школах для детей, которые лишены умственных способностей напрочь. Потому что им приходится изобретать многие вещи, чтобы организовать детей. Где работать проще простого? В школе, куда детей отбирают, где у них не просто интеллект в сохранности, а они одаренные. Такие дети сами идут вперед, их не нужно направлять. В этой ситуации скорее учитель идет за ребенком. И эти школы почему-то всегда получают лавры.

Что касается школ с учениками из неблагополучной социальной среды, показывающих высокие результаты, там, отметил Чугалаев, работают настоящие профессионалы — ведь качество образования не может быть выше качества учителей.

В то же время член совета по русскому языку при президенте, председатель региональной общественной организации «Независимая ассоциация словесников» Роман Дощинский к результатам исследования отнесся с недоверием.

— Практика Москвы и других регионов показывает: если школа находится в социально неблагополучной зоне, она априори не может попасть в категорию школ, дающих хорошие результаты, — сказал он «Известиям». — У нас все дети министров и т.д. ходят в элитные школы, хорошие школы, с отобранным контингентом детей. Если мы посмотрим на первую двадцатку московских школ, мы увидим, что это школы, в которые просто так не попадешь.

По его мнению, в школах, где учится контингент из неблагополучной среды, нет главного — кадрового ресурса.

— Что у нас, лучшие учителя работают в школах около рынка? Вот если бы у нас была рекрутинговая система и государство завлекало бы учителей социальными гарантиями, так бы и было, но этого, к сожалению, не происходит. Я председатель предметной комиссии по русскому языку в Москве. У нас 600 экспертов, которые проверяют результаты ЕГЭ. Откуда они все? Они все в топовых школах работают, — заключил Роман Дощинский.