Силовикам и волонтерам облегчат работу по поиску пропавших детей

В четверг в Госдуме пройдет первое заседание недавно созданной межведомственной рабочей группы, которая займется совершенствованием законодательства в вопросах помощи пропавшим и пострадавшим детям. Участники заседания — парламентарии, общественники, а также представители МВД, прокуратуры, Следственного комитета.

— Впервые собираются все заинтересованные ведомства, чтобы обсудить эти вопросы, понять, что происходит в законодательстве и какие можно внести изменения, чтобы лучше координировать работу ведомств и привлекать волонтеров. На заседании будет выработана долгосрочная повестка, — рассказал «Известиям» руководитель Национального центра помощи пропавшим и пострадавшим детям Александр Гришунин.

Как заявила «Известиям» председатель комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Ольга Епифанова, возглавляющая межведомственную группу, смысл ее работы она видит «в согласовании позиций по целому ряду практических вопросов, в законодательном обеспечении очень сложной и архиважной деятельности по поиску пропавших детей, их психологической реабилитации».

— Безусловно, мы начинаем работу нашей группы не на пустом месте. Но пропажа ребенка и его поиск в максимально короткие сроки и с максимально возможным использованием ресурсов, — особый случай. Полагаю, что в столь авторитетном составе рабочей группы мы сможем выработать конструктивные предложения, — сказала Ольга Епифанова.

По данным МВД РФ, за последние пять лет число объявлений несовершеннолетних в розыск сократилось на 52%, а количество найденных пропавших детей выросло на 17%. Тем не менее данные статистики тревожат экспертов: по данным на конец прошлого года, не найденными оставались 1196 детей, пропавшие за все предыдущее время.

— У нас и на 90% не задействованы в поисках все ресурсы, которые могут быть задействованы и которые задействуются, но только не в России, а в Европе и в США, — сказал корреспонденту «Известий» уполномоченный по правам ребенка при президенте Павел Астахов. — Во Франции и в Германии уже в течение пятнадцати минут все радиостанции и телеканалы начинают сообщать о пропаже ребенка и передавать его приметы. У нас же этот алгоритм совершенно не разработан, его нет. Еле добились, чтобы в прошлом году появился закрытый приказ Генпрокуратуры, Следственного комитета и МВД.

Речь идет о приказе МВД России, Генпрокуратуры, СК РФ от 16.01.2015 № 38/14/5 «Об утверждении Инструкции о порядке рассмотрения заявлений, сообщений о преступлениях и иной информации о происшествиях, связанных с безвестным исчезновением лиц».

Согласно этому документу, дежурный полицейский при получении информации о пропаже человека обязан незамедлительно принять все меры, чтобы выяснить его местонахождение, а следственные органы, в случае если есть данные о том, что могло произойти преступление, обязаны сразу же возбудить уголовное дело.

 —Тем не менее, я считаю, у нас не все ресурсы использованы, в частности, волонтерские, — подчеркнул Астахов. — Сейчас Национальному центру поиска детей удалось объединить большую часть волонтеров. Они предлагают огромное количество инициатив. 

Некоторые из предложений общественных организаций чиновники не воспринимают всерьез – например, выделять для поисковых групп отдельные самолеты. Другие, напротив, внимательно рассматривают. Например, предложение более оперативно предоставлять правоохранительным органам доступ к данным сотовых операторов в случае пропажи ребенка.

— У абсолютного большинства пропавших детей были при себе телефоны. Но получить данные крайне сложно. Если в этой части решить проблему, это уже бы облегчило задачи поиска, — говорит Астахов.

Александр Гришунин подтвердил «Известиям», что обсуждение проблемы досудебного доступа к данным сотовых операторов (геолокация, входящие и исходящие вызовы) при поиске детей станет главным вопросом на повестке заседания.

— Сейчас для этого нужно решение суда, а в случаях похищения или пропажи ребенка в лесу каждый час на счету,  — пояснил он. — Будем обсуждать и вопросы участия других ведомств в поисковых мероприятиях. Сейчас, если пропадает ребенок, этим занимаются структуры МВД, а если возбуждено уголовное дело — следственные органы.

МЧС, у которого есть специально обученные люди, как правило, помогает — выезжают на поиски, прочесывают местность, но правовой основы для их привлечения к розыску детей нет. Представители общественных организаций считают необходимым прописать в законодательстве возможность привлечения этого ведомства.

Александр Гришунин затруднился ответить, предполагается ли именно обязать структуры МЧС подключаться к поискам, пояснив, что обстоятельства бывают разные и этот вопрос необходимо изучить.

Сейчас же в законодательстве участие МЧС в мероприятиях по поиску детей вообще не прописано. А это влечет за собой множество трудностей, к примеру, спасателям сложно отчитываться о потраченных на поисковую операцию средствах.

Национальный центр помощи пропавшим и пострадавшим детям был создан в прошлом году. По словам Александра Гришунина, за время деятельности организации был сделан ряд важных наработок.

— Мы отрабатывали взаимодействие с МВД в пилотном регионе — Подмосковье. Наша главная задача — создать условия для подключения волонтеров к поисковым мероприятиям, чтобы вообще тема пропавших детей серьезнее воспринималась в обществе. Пропаж много. 90–95% — самовольные уходы. Остальные — потеря в природной или городской среде и похищения.

Благодаря инициативе центра сейчас все органы МВД по согласию родителей или законных представителей размещают на своих сайтах данные пропавших детей.

— Мы в автоматическом режиме берем эти ориентировки, размещаем у себя на сайте, подключаем поисковиков и начинаем обрабатывать. С августа через нас прошло около 460 ориентировок. Из них около 300 пришли по каналам МВД, а остальное — наша горячая линия и служба судебных приставов. Они занимаются поисками детей, когда родители оспаривают в суде право опеки над ребенком и один из них забирает ребенка и увозит в неизвестном направлении, — рассказал Гришунин.