Пока внимание общественности приковано к новогоднему «мигрантскому» скандалу в Кельне, в Европе назревает гораздо более серьезный кризис.
Недавно пришедшая к власти в Польше правоконсервативная партия «Право и справедливость» провела ряд реформ, направленных на концентрацию власти в своих руках. Речь идет о пересмотре состава Конституционного суда, а также о праве властей назначать главных редакторов ведущих государственных СМИ. Эти меры вызвали недовольство со стороны ЕС.
13 января заместитель председателя Еврокомиссии Франс Тиммерманс заявил, что в Польше «не придерживаются обязывающих законов о Конституционном суде». Решением Еврокомиссии к Польше применен первый этап процедуры контроля. Предполагается, что Еврокомиссия оценит ситуацию, на втором этапе даст польским властям рекомендации по ее исправлению. В случае если Польша не прислушается, ЕК имеет право обратиться в Европейский совет с заявлением об угрозе ценностям ЕС.
Польские власти нервничают, но от своей политики не отступают. «Я — внук польского офицера, который во время Второй мировой войны боролся в рядах Армии крайовой с «немецким надзором», заявил ранее министр юстиции Польши Сбигнев Зебро в интервью «Радио Польша». Понятно, что этот камень в огород Германии, являющейся сейчас признанным лидером ЕС.
Польша, в начале XX века ставшая частью санитарного кордона, направленного против России, сама рискует оказаться в карантине.
«Право и справедливость» сосредоточила в своих руках необъятную власть. Она контролирует пост президента (в прошлом году им стал представитель партии Анджей Дуда), а также большинство в обеих палатах парламента. Естественно, и правительство тоже (Польша — парламентская республика). В этих условиях неформальным лидером Польши, своего рода «генеральным секретарем ЦК КПСС», становится председатель «Права и справедливости» Ярослав Качиньский.
И он пытается навести мосты с государствами, недовольными всевластием европейской бюрократии. На прошлой неделе Качиньский провел многочасовую встречу с Виктором Орбаном, премьер-министром Венгрии, считающимся «инфант террибль» Европейского союза. Сообщается, что Качиньского интересовали способы борьбы с брюссельской бюрократией. Ведь пока Венгрии удается отстаивать свои интересы внутри ЕС и не попадать под санкции.
По случайному стечению обстоятельств в Будапеште оказался и премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон.
Он ведет тяжелые переговоры с ЕС относительно расширения полномочий своей страны. Речь идет о том, что Британия будет избавлена от попыток вовлечь ее в создание единого государства на базе ЕС. В основополагающих документах должен быть закреплен отказ от идеи евро как общеевропейской валюты. Тем самым будет признано, что Европа — мультивалютное объединение. Также предполагается, что британский парламент получит право блокировать директивы Европейского союза. На этих условиях Британия намерена до конца 2017 года провести референдум по вопросу членства в ЕС. Британское правительство готово, если ему сделают уступки, агитировать за сохранение Соединенного Королевства в Единой Европе.
Складывается коалиция государств, готовая бороться против создания единого и сильного Европейского союза. Роль троянского коня по традиции играет Британия. Но к ней готовы присоединиться Польша и Венгрия.
Понятно, что, если ЕС сделает уступки англичанам, следом аналогичных привилегий потребуют многие, если не все. А это значит, что европейское единство под германским руководством в той форме, в какой оно существует в последние 10 лет, будет поставлено под удар. Получается, что постепенно идет пересмотр основ, на которых стоит современная Европа.
На Востоке Европы формируются консервативные демократии. Пожалуй, главная черта этого типа государственного устройства — проведение политики в интересах большинства. Тут можно возразить, что и либеральная демократия подразумевает то же самое. Однако стандартный вариант либеральной демократии обязан отдавать предпочтение интересам меньшинств. Отсюда идея позитивной дискриминации, результатом которой стали события в Кельне. Полиция молчала, потому что обвинить мигрантов в преступлениях значило нарушить законы политкорректности.
Либеральная демократия в той форме, что она есть в Европе, подразумевает правление патрициев. Народу-плебсу остается лишь выбирать между двумя не отличающимися друг от друга политическими партиями — правой и левой. При этом решения принимаются патрициями, которые позволяют себе высокомерно игнорировать мнение народа.
Захотела Меркель и политическая элита Германии завести в страну миллион мигрантов — и завела. Что говорят простые граждане, никого не интересует. Мигранты насилуют женщин? Прекрасно, вчерашняя риторика о защите женских прав мигом забывается. Ведь мигранты — более привилегированное меньшинство. Значит, женщины должны замолчать.
Консервативная демократия означает, что большинство действительно правит — обычно через посредство консервативных политиков, в европейских условиях ссылающихся на христианские ценности. Не хотят люди в Польше и Венгрии мигрантов? Хорошо, Венгрия ставит стену на границе, а польские власти отказываются пускать мигрантов на свою территорию в сколь-нибудь значимом количестве.
Не хотят люди передавать суверенитет под контроль Брюсселя? Хорошо, значит, будут выбиваться политические уступки, позволяющие национальному правительству сохранить контроль за ситуацией.
Желает большинство сохранить христианский характер государства вопреки современному мультикультурализму? В конституцию Венгрии вносятся соответствующие положения.
Консервативная демократия имеет важный экономический смысл. Это борьба общества, включенного в мировую экономическую систему, за повышение своего места в ней. Вести такую борьбу оно может только на путях национальной консолидации, суверенизации, отказа от набивших оскомину догм политкорректности.
Большинство заявляет свои права на власть — против диктатуры меньшинств и политических патрициев. Одна из причин протестных настроений в современной Америке — высокомерное третирование большинства со стороны истеблишмента с помощью догм политической корректности. Отсюда — огромная популярность Дональда Трампа, который просто-напросто «режет правду-матку» к ужасу знати и к восторгу массового избирателя.
Иначе говоря, элементы консервативной демократии могут восторжествовать не только в странах Восточной Европы, всегда воспринимавшихся Западом как «окраина цивилизации», но и в центре мировой системы — в США. Аналогичные процессы идут и в Европе в целом.
Не забудем о популярности «Национального фронта» во Франции и решении британского правительства инкорпорировать многие положения программы Партии независимости Соединенного Королевства в свою повестку. Сейчас эта волна постепенно доходит и до бастиона Европы — современной Германии, где официальная политкорректность получила удар под дых после Кельна.
Возможно, консервативная демократия (или ее элементы) станут органической частью политического устройства многих стран Запада уже в ближайшие годы. Мы увидим в качестве ее атрибутов требование большей суверенности, отстаивание национальных интересов, опору на религию и традиционные ценности.
Пока же продолжающийся процесс подтачивает единство Европейского союза в той форме, какой мы его знаем. Люди устали от диктатуры политкорректности, устали от господства политических патрициев, мнящих себя безгрешными. Это значит, что восстание против политкорректности, которое начал Дональд Трамп в Америке, может перекинуться и на Европу. Опытная политическая элита такой страны как Британия, готовится пожинать плоды этого бунта уже сегодня.
