Прокурорская речь, в которой обвинитель по делу «Ив Роше» и «Главного подписного агентства» потребовал для А.А. Навального 10 лет лишения свободы, вызвала обещания учинить на святки (15 января н. ст., когда намечено огласить приговор), большую несанкционированную святочную забаву в центре Москвы. Имеющую, как рассчитывают горячие головы, шанс перерасти в майдан, «революцию достоинства» и тому подобные приятные вещи по киевскому образцу.
До святок еще далеко, и покуда суд удалился на совещание, имеет смысл разобрать всю эту коллизию по пунктам, не смешивая всё — от «Главного подписного агентства» до грядущего в мечтах московского майдана — в одну кучу.
Что до требований прокурора, то, по мнению большинства, будучи формально законными, в то же время они погрешают против принципа соразмерности наказания. «Червонец» — уж очень сурово, даже за убийство весьма часто дают меньше. Опять же на фоне затянувшегося дела «Оборонсервиса», по которому очень солидные негоции Е.Н. Васильевой могут вызвать куда более снисходительную кару (если вообще вызвать), вопрос о соразмерности встает тем более остро.
Даже если предположить, что судейских и прокурорских раздражает дерзость нераскаянного А.А. Навального (верный способ добиться наказания на всю катушку), то артистическая деятельность подследственной Е.Н. Васильевой (песня «Тапочки» и пр.) также не свидетельствует о ее искреннем раскаянии — судьба же ее пока что выглядит куда более благополучной. Это может нервировать публику.
Впрочем, судейские и прокурорские — их право — могут отвечать на это, что когда дело Е.Н. Васильевой дойдет до того или иного завершения, тогда и можно будет говорить о соразмерности. Пока же Васильева Васильевой, а Навальный Навальным, пусть каждый отвечает за то, что он совершил, не оглядываясь на других.
В настоящий же момент прокурор требует для подсудимого суровой кары, вероятно, потому, что послужной список А.А. Навального сильно впечатляет. Количество учрежденных им юридических лиц с неясными функциями и темной историей может произвести впечатление не только на прокурора. Всякий непредубежденный человек в таком сгущении малопонятных гешефтов заподозрит как минимум признаки экономической деятельности в духе неудобозабываемого Бориса Абрамовича, то есть надежные схемы на грани фола, численность которых превышает всякое вероятие.
Может быть, А.А. Навальный, подобно Б. А. Березовскому, всегда играл на грани фола — но именно на грани, а за грань не переходил, чтя Уголовный кодекс.
Однако максимально легкого наказания обыкновенно требуют в том случае, если подсудимый производит впечатление человека, случайно оступившегося. Бес попутал. Но в случае с А.А. Навальным бес надежных схем настолько прочно вселился в него, что признать «Главное подписное агентство» учрежденным под влиянием минуты вряд ли получится. Соответственно, и наказание скорее всего будут назначать не по минимуму. Как убежденному схемосозидателю.
С другой стороны, если мыслить в категориях возможного будущего вреда, который в состоянии причинить А.А. Навальный, вред этот исчезающе мал. Своими надежными схемами он наследил везде, где только мог, и приобрел в этом качестве изрядную известность, так что ни один делец, находящийся в здравом уме и твердой памяти, впредь связываться с ним не станет.
Что же касается смелых разоблачений значительных лиц, то карьера разоблачителя не бывает долгой. После кратковременного апогея быстро наступает забвение. Как в 1988–1989 годах гремели имена мужественных следователей Гдляна и Иванова — «Шли народные деньги налево, // Всюду правили ложь и обман. // Вдруг из моря народного гнева // Вышел Тельман Хоренович Гдлян». И что же? Не то что сейчас, уже к 1991 году его благополучно забыли. А.А. Навального тоже стали забывать, а в процессе забвения демагога главное — этому процессу не мешать.
Мелкий гешефтмахер не в состоянии играть вдолгую, и с точки зрения прагматической и политической максимально мягкий приговор А.А. Навальному — лучший способ дать ему поскорее окончательно засохнуть. В чем для властей вроде бы большой беды нет — скорее наоборот. Подобно тому как М.Б. Ходорковский произносит свои безнадежно устаревшие и ничью душу не трогающие заклинания из Цюриха, А.А. Навальный будет произносить свои такой же свежести заклинания из Марьина, и все будут довольны.
Что же до святочной потехи, уже сегодня намеченной на 15 января, — никогда и нигде в мировой истории право народа на восстание против тирании не реализовывалось по предварительной заявке. Юный адвокат Камилл Демулен, призывающий санкюлотов через три с половиной недели пособраться на предмет штурма Бастилии, равно как и мужественный украинец Мустафа Найем, столь же заблаговременно анонсирующий евромайдан, — это не революция, а вздор, дрязг, сапоги всмятку.
Или, как говорили в позднебюрократическом Советском Союзе, ИБД — имитация бурной деятельности. Одни будут имитировать, другие будут разгонять, все более или менее мирно, все при деле. Святочная забава, как и было сказано.
