«Сложно говорить о перспективах, живя в эпоху перемен»

Картину летних фестивалей на открытом воздухе сложно представить без «Усадьба Jazz» — главного мероприятия в не самом форматном для страны музыкальном жанре, с огромным успехом проходящего каждое лето на зеленых лужайках подмосковного Архангельского. Глава фестиваля Мария Семушкина в этом году не только расширила географию «Усадьбы», но и смело проводит еще одно крупное профильное мероприятие — фестиваль Нового Орлеана. О своих планах и прогнозах она рассказала корреспонденту «Известий».

— Вашему фестивалю больше 10 лет. Фестиваль посещаемый, вы начали возить его по стране. Сейчас вспоминаете, как всё начиналось?

 — Когда я придумала этот проект, мне было 25 лет и я не имела опыта в сфере организации, мне было немного страшно. Всё строилось на амбициях и  любви к своему детищу. Если без эмоций, то сложно было собрать команду профессионалов — людей, которые умеют делать многотысячные опен-эйры, практически не было на рынке. Сложно было убеждать власти, администрацию усадьбы, объяснять, что это вообще такое. Приходилось бороться с плагиатом и с тем, что идею сразу хотели украсть. Проект выжил, несмотря на отказы спонсоров, на кризис, на погоду, которая иногда подводила. А главное — «Усадьба Jazz» укоренился в умах и сердцах людей. 


—  Каким образом вам удается находить форматных для вашего фестиваля артистов, притом что джаз, по большому счету — не самая популярная в России музыка: почти нет клубов, ее издает всего несколько лейблов?

— Молодых джазовых музыкантов много! Три года назад я учредила конкурс молодых исполнителей, на который в первый же год было прислано более 500 заявок. Мне кажется крайне важным создать атмосферу, в которой свежие идеи улавливаются и интерпретируются талантливыми музыкантами в атмосфере русской усадьбы.  Джаз заканчивается, как только музыкант начинает ограничивать себя, пытаясь потакать публике, и упрощает свою музыку, когда пропадает идея свободной импровизации. Именно на примере музыки мы должны учиться тому, что, каким бы смелым развитие ни было, оно непременно должно рождать гармонию.

— Почти все российские промоутеры кроме какого-то своего главного фестиваля делают ряд других. Вы же концентрируетесь строго на джазе. Это принципиальная позиция?

— Я считаю, что это нормально, когда благодаря концентрации, тому, что бьешь в одну точку, рано или поздно выходит результат. Работа над фестивалем — это не только составление программы, это поиск спонсоров, поездки по всему миру, отбор музыкантов. Это еще и большое количество переговоров, творческих встреч, брейнштормов, это общение с международным культурным сообществом и, безусловно, рутина — списки, логистика, письма в кучу инстанций. Прибыль, конечно, имеет важную роль. Но мне гораздо важнее сохранить концепцию и идею.   

Мне интереснее делать что-то уникальное и не быть ни на кого похожей. Я работаю с широким спектром качественной музыки. Вот, например, в этом году в честь 60-летия со дня рождения Сергея Курехина мы делаем специальный проект в Москве и Санкт-Петербурге. На фестивале звучит очень много разной музыки  — и джаз, и world music, и фанк, и этника, и даже просто рок и поп. Например, в Москве будет выступать Леонид Агутин. В Санкт-Петербурге — «Моральный кодекс», в Екатеринбурге — Александр Ф. Скляр, а в Воронеже — Нино Катамадзе. Все артисты любимы нашей публикой и прекрасно вписываются в атмосферу фестиваля.

— За 10 лет ситуация с концертами изменилась. Сейчас вы чувствуете себя более уверенно, чем 10 с лишним лет назад?

— Я никогда не чувствовала уверенности в завтрашнем дне. Сначала надо было убеждать людей. Был табачный спонсор, но из-за закона он на второй год прекратил нас поддерживать. Потом, когда о фестивале уже узнали, случился кризис, и все компании урезали бюджеты, и люди стали меньше ходить на концерты. Потом вообще на фестивале случились такой дождь и такой провал, что приходилось выкарабкиваться и долго отдавать долги. А сейчас в стране вообще время перемен и никто не знает, как будут складываться отношения с другими странами и будут ли иностранные компании вообще выделять бюджеты. Словом, никогда не было легко.

— В Москве в одно время с «Усадьбой» проходит немало событий. Конкуренция вас стимулирует или раздражает?

— Чем больше хорошей музыки — тем лучше. Мне кажутся интересными любые события, в которые люди вкладывают душу, фестивали, где есть атмосфера. Есть фестивали, которые сами по себе являются яркими и модными, но не всегда в моем музыкальном вкусе..

Park Live, «Пикник «Афиши», «Субботник», «Дикая мята», «Нашествие»— безусловно мощные, интересные события. В Питере — Stereo Leto, в Краснодарском крае — Kubana.  Я обязательно планирую их посетить, но этого так мало для такой большой страны. Очень хотелось бы, чтобы фестивалей в стране было больше. И хотелось бы чтобы государственные деньги шли на создание и поддержку интересных фестивальных проектов в разных городах России. Мы планируем с «Усадьбой» добраться также до Казани, Новосибирска, Нижнего Новгорода..

Но это все делают, конечно, энтузиасты и, я бы сказала, авантюристы. Люди, очень увлеченные своим делом. Я знаю, на какие риски они идут, какой ценой дается успех. И искренне желаю всем хорошей погоды и солнца!

— Промоутерам часто усложняют жизнь — вводятся запреты на алко- и табачных спонсоров, чиновники чинят препоны, но какая проблема для промоутера действительно самая животрепещущая?

— Проблем может быть несколько, и они могут быть весьма неожиданными, например, сложности с визами для артистов, также важным фактором для опен-эйра является погода. А еще, конечно, важно подружиться с властью и согласовать все вопросы. Например, в Воронеже в этом году нам пришлось достаточно долго упрашивать местную власть, чтобы нам выделили парк Дворца Ольденбургских. Приблизительно такая же ситуация была в прошлом году в Екатеринбурге — проведение в парке Усадьбы Харитоновых нам согласовали только за две недели до фестиваля. А в этом году у нас из-за политической ситуации отказался приезжать один известный  французский музыкант Сансеверино.

— Каковы, на ваш взгляд, перспективы концертных промоутеров и организаторов фестивалей?

— Сложно говорит о перспективах, живя в эпоху перемен. Мы не знаем, как завтра будут себя чувствовать люди, будет ли у них желание ходить на концерты, будут ли возможности, будет ли поддержка со стороны спонсоров. У нас фестиваль поддерживают как российские, так и иностранные компании. И многие сворачивают бюджеты. Но мы надеемся, что российские компании и государство всё-таки обратят внимание на культуру. Наш фестиваль в этом году пройдет уже в четырех, а может, даже в пяти городах. Мы везем очень много интересных музыкантов. В частности, несмотря на санкции и политические споры, мы делаем беспрецедентно интересное событие — фестиваль Нового Орлеана. На него приедут восемь коллективов с родины джаза! Помимо американцев в программе есть норвежская звезда — пианист Bugge Wesseltoft, израильские звезды Balkan Beat box, британский блюзовый гитарист Ян Сигал. В Санкт-Петербурге мы впервые покажем два очень модных американских проекта — Snurky Puppy и Hypnotic Brass Ensemble. Также у нас представлены Грузия, Голландия и даже Украина и Крым.