Премьер-министра просят разрешить сборку оружия в колониях

Президент Международной ассоциации пользователей, производителей и продавцов оружия Михаил Хубутия обратился к правительству с предложением сделать более эффективным сотрудничество бизнеса и ФСИН. Как рассказал «Известиям» сам Хубутия, колонии могли бы превратиться в «Китай» для российского бизнеса, поскольку заключенным можно платить в десятки раз меньше, чем рабочим на свободе. По мнению экспертов, производство военного оружия в колониях можно сделать безопасным, но этот процесс будет слишком дорогостоящим.

Как рассказал Хубутия, на прошедшей недавно встрече с премьер-министром РФ Дмитрием Медведевым он предложил наладить сотрудничество оружейного бизнеса и ФСИН. Эксперимент, по его словам, мог бы начаться в Удмуртии, где в соответствии с планами властей должен быть современный оружейный кластер на основе концерна «Калашников».

— Можно поставить в колониях станки, дать заключенным возможность выполнять ту работу, которая не повлияет на уровень безопасности и не позволит им получить секретные сведения, — сказал Хубутия.

Он уточнил, что абсолютно безопасно было бы доверить заключенным делать, к примеру, цевье для разных видов оружия. Это верхняя часть ружейной ложи, которая закрывает ствол и изготавливается из дерева, пластмассы или металла. Также охрану не придется усиливать, если в колониях будут производить ящики для оружия и патронов. 

— Сейчас многие заключенные в колониях бездельничают, — сказал бизнесмен. — А если им предложить такую работу, они могли бы и денег накопить, и новую специальность получить, а выйдя на свободу, устроиться на тот же завод.

По его словам, такой проект был бы выгоден и бизнесу.

— Все страны переводят свои производства в Китай, потому что там дешевая рабочая сила, — сказал Хубутия. — А мы можем частично переместить производство в колонии. Средняя зарплата рабочего в Удмуртии — 20–25 тыс. рублей в месяц, а заключенный был бы рад, если бы ему хотя бы 2 тыс. рублей в месяц платили.

По словам бизнесмена, он предложил премьер-министру рассмотреть вопрос о создании в России частных тюрем. По его словам, этот проект тоже заинтересует бизнес. Такие учреждения могли бы предлагать заключенным более широкий выбор работ и эффективнее сотрудничать с производителями.

— Виды работ могут зависеть в том числе от особенностей региона, — сказал Михаил Хубутия. — К примеру, в Удмуртии можно наладить сотрудничество колоний с оружейным бизнесом, а в Подмосковье — с аграрным. Частные тюрьмы существуют в других странах, например в Израиле.

Михаил Хубутия является председателем совета директоров компании «Торговый дом «Шатер», который в том числе производит и продает спортивное оружие. По словам бизнесмена, он готов участвовать в пилотном проекте сам и пригласить партнеров.

— Мы тесно сотрудничаем с концерном «Калашников» по многим вопросам, и надеюсь, что этот проект будет интересен и им, — сказал он.

По словам Хубутии, сейчас власти рассматривают его предложения и проводят анализ данных по удмуртским колониям. Вместе с тем бизнесмен подготовил письмо в Минюст, где излагает все выдвинутые на встрече с премьером идеи.

В Международную ассоциацию пользователей, производителей и продавцов оружия входит также компания Михаила Хубутии «Кольчуга», Ижевский механический завод, компания «Русская охота» и еще около десятка российских и иностранных компаний.

В пресс-службе концерна «Калашников» «Известиям» сообщили, что в настоящее время концерн не планирует сотрудничать со ФСИН.

— Подобные сценарии нереализуемы в условиях специфики производства стрелкового оружия, — сказали в пресс-службе. — Предприятия, входящие в концерн, имеют статус спецобъектов, и это не позволяет привлекать ресурсы ФСИН.

По словам директора по корпоративным финансам RMG Арсения Даббаха, бизнесу было бы достаточно выгодно применять труд заключенных.

— При этом высокотехнологичную продукцию там производить практически невозможно, — отметил эксперт.

По его словам, подключить заключенных к сборке оружия — вполне реалистичная идея. 

— Конечно, это не может быть производство полного цикла, — сказал Даббах. — Но отдельные компоненты они вполне могут собирать. Он также добавил, что сейчас бизнес мало работает с ФСИН из-за отсутствия такой возможности, а не из-за отсутствия желания со стороны предпринимателей.

— Основная проблема заключается в том, что очень сложно получить от ФСИН информацию о том, как организовать с ней сотрудничество и заключить контракт, — сказал эксперт.

В феврале ФСИН и Сбербанк подписали соглашение о создании центра по торговле продукцией, которую производят осужденные. Центр будет участвовать в торгах и станет посредником между ФСИН и производителями.

Председатель Федерации практической стрельбы Москвы Алексей Рогозин отметил, что качество сборки гражданского оружия в России низкое, а перенос производства в колонии может снизить его еще больше.

— В этом вопросе важно, кто будет обучать заключенных и достаточным ли будет это обучение, — сказал эксперт.

Кроме обучающего персонала, которому придется ездить в колонии, обычно довольно далеко расположенные от городов, необходимо будет нанять для заключенных дополнительную охрану, оборудовать помещения новыми видеокамерами.

При этом, по мнению Алексея Рогозина, если контроль будет недостаточным, изобретательные и «криминально настроенные» люди смогут даже из неполного комплекта деталей сделать оружие, которое будет стрелять.

— Многие детали можно купить в магазине или самостоятельно сделать из других предметов, — рассказал он. — К примеру, пули можно заменить камнями или кусками металла, а порох — серой со спичек.

По мнению эксперта, теоретически даже производство военного оружия в колониях можно сделать безопасным, но этот процесс будет сложным и дорогостоящим.

Как рассказал член Общественного совета при ФСИН и председатель Общероссийского профсоюза негосударственной сферы безопасности Дмитрий Галочкин, очень многие заключенные хотят, но не имеют возможности работать.

— В разных регионах сложилась разная ситуация, — сказал эксперт. — Например, в Мордовии в колониях работают 70% заключенных, это хороший показатель. А в Московской области таких меньше 20%. Им предлагается разная работа. В Московской области, под Можайском, в колонии шьют одежду и постельное белье. В Тульской области тоже есть швейное производство — заключенные выпускают униформу для пожарных и МВД. В Мордовии шьют униформу для ресторанов и делают палочки для японской кухни. В Курской области в колонии есть литейное производство.

По словам Галочкина, работающие заключенные откладывают деньги для жизни на воле, шлют зарплату своим семьям, расходуют ее на выплату алиментов, выплачивают таким образом наложенные на них судом штрафы, что повышает их шансы получить условно-досрочное освобождение. Эксперт уточнил, что хотя труд заключенного может быть дешев, ему нельзя платить меньше минимального размера оплаты труда (МРОТ), который каждый год устанавливается федеральным законом. В 2014 году МРОТ в регионах не может быть ниже 5205 рублей. 

По словам председателя коллегии адвокатов «Вашъ юридический поверенный» Константина Трапаидзе, МРОТ действительно нужно учитывать, если заключенный работает полный день, а не выполняет сдельную работу. В реальности зарплата заключенных оказывается крайне низкой.