В детстве я был сильно увлечен международной политикой, читал советские газеты. Помню, как я валялся с гриппом, каждые полчаса слушал новости по радио и на самодельной карте, прикнопленной к стене, отмечал флажками продвижение сандинистских повстанцев к Манагуа.
Имя Мэлора Стуруа мне также известно с ранних лет. Тогда я не знал, что Стуруа — грузинская фамилия, а звучное имя Мэлор означает «Маркс-Энгельс-Ленин» и что-то еще, и в моем воображении он был шотландцем из рода Стюартов, чудесным образом перешедшим на сторону большевиков.
Иными словами, Мэлор Стуруа для меня — живая легенда, поэтому даже резко критический отзыв такого человека на мой текст мне в определенном смысле лестен.
И все-таки выпад Стуруа не стоил бы ответа, если бы этот голос был одинок. Но нашлись и другие люди, которые поняли мою колонку от 30.12.2013 слишком прямолинейно: будто я обвиняю американцев в подготовке волгоградских взрывов. Разумеется, если бы я именно это имел в виду, то это в самом деле было бы нелепо. Это, кроме прочего, означало бы, что я отказываю США в звании великой державы, ибо великие державы так не работают, так работает только шпана.
За бессоветские десятилетия США создали систему однополярного мира, в которой, как в большом крестьянском доме, каждый занят своим делом: одни дрова рубят, другие воду таскают, третьи, как Иран и КНДР, вечно стоят в углу.
Россия в эту систему не вписывается. В угол ее поставить нельзя, велика слишком, а то место в мировом разделении труда, которое она 20 лет заняла наспех, ее более не устраивает. И что же, сложившаяся система не будет сопротивляться попыткам изменить статус-кво? Ее сопротивление неизбежно, как рефлексивная реакция на молоточек невропатолога. Но только было бы наивно предполагать, что где-то в лабиринтах Госдепа заседает отдел антироссийских подножек и каверз, который днем и ночью строит свои черные планы.
Как делаются дела, нам хорошо показывают в последние дни. Прошлой осенью, как мы помним, в Печорском море было задержано судно Arctic Sunrise.
Но симметричный ответ — задержание российского траулера «Олег Найденов» — мы получили не от США и Канады (наших конкурентов в борьбе за Арктику), не от Нидерландов, которым принадлежит судно, а от… Сенегала. За которым, вполне возможно, стоит Франция.
А о том, что два этих случая связаны, сторонний наблюдатель может судить только по суете гринписовцев.
Конспирологию я и сам не люблю, но, когда мы рассуждаем о терроре, бессмысленно спорить, есть тут заговор или нет. Террор — это всегда заговор. Можно лишь обсуждать состав заговорщиков.
Когда Мэлор Стуруа призывает нас говорить лишь о северокавказском подполье и не судить выше этого сапога, он противоречит не только здравому смыслу, но и официальной доктрине США (столь любимых им теперь) о том, что терроризм глобален.
К глобальной войне против террора, объявленной Бушем-младшим после 9/11, в начале нулевых искренне пыталась присоединиться наша страна, однако нам раз за разом давали понять, что террор в России — это «кого надо террор».
Но скажите, чего ради нам не следует задавать себе некоторые очевидные вопросы? Например, нет ли у ваххабитов с Кавказа связей, в том числе финансовых, с ваххабитами и другими исламскими радикалами из государств, расположенных на юге от наших границ? Не составляют ли эти зарубежные партнеры влиятельную часть политической элиты упомянутых государств? И, наконец, не эти ли государства, по странному совпадению, являются самыми верными союзниками США в своем регионе?
США, другие западные страны — это, по мнению Стуруа, гарем Цезаря, который вечно находится вне подозрений.
Но тогда как быть с тем, что эти страны уже дважды — в Сирии и Ливии — оказались в вооруженном гражданском конфликте на одной стороне с исламскими радикалами и даже самой «Аль-Каидой»? В рядах сирийской оппозиции воюют молодые люди с Кавказа, которые, может быть, в будущем пожелают использовать свой опыт на родине, в террористическом подполье. Разве США не посылают им одобрительный кивок, как Иван Карамазов — Смердякову?
Сомнительна и трактовка, которую Стуруа дает призывам к бойкоту предстоящих Игр. По его мнению, это всего лишь «агитация за открытость Олимпиады в Сочи для спортсменов и болельщиков любой сексуальной ориентации». Зарубежный читатель мог бы подумать, что в России при входе на стадион, в театр или на концерт кроме билета требуют еще и справку о половых пристрастиях. Но даже если признать, что сексуальные меньшинства у нас в стране имеют еще не все права, которые они могли бы иметь, это не повод разворачивать антиолимпийскую кампанию.
В золотые годы Мэлора Стуруа такую кампанию назвали бы «фарисейской заботой о правах геев». Ведь если бы кто-то задался целью бойкотировать США, для этого нашлись бы не менее обоснованные поводы. В одних штатах сохраняется смертная казнь, в других разрешена марихуана, в третьих запрещены гей-браки, да и тюрьма в Гуантанамо до сих пор не закрыта.
При всем при том я далек от антиамериканизма, зловещий оскал империализма я обличать не буду. Но при всем почтении к западной цивилизации, бесспорной частью которой мы являемся, мы ничего не можем поделать с тем очевидным фактом, что усиления России Запад боится.
И Запад можно понять: Россия — это страна, которая однажды восстала против мирового порядка. Страна, которая однажды уже предложила человечеству свой проект, пусть и не очень удачный.
И, чего доброго, может сделать это еще раз, с более разумным результатом.
