Киркоров в «Чикаго» больше не живет
Мюзикл Джона Кэндера и Боба Фосси пережил на Бродвее два рождения: премьеру 1975 года и возобновление 1996-го, которое оказалось даже успешней оригинала и получило шесть премий «Тони» — театрального «Оскара» Америки. Продюсеры российской версии «Чикаго» надеются, что в Москве его ждет та же судьба.
Первым перенести этот скандальный мюзикл на нашу сцену решился Филипп Киркоров, но его шоу продержалось в Театре Эстрады всего несколько месяцев. Десять лет назад московская публика была явно не готова к восприятию такого пикантного материала: отсутствие декораций, вызывающая сексуальная эстетика кабаре, чулки в сеточку, криминальный сюжет и главное — отсутствие духовных ценностей. Всё это ставило в тупик зрителей, привыкших искать в театре разумного, доброго, вечного.
Кстати, и создательница пьесы «Чикаго», журналистка Морин Даллас Уоткинс, в конце жизни изменила свое отношение к ней, считала аморальной и запрещала ее ставить. Так что Боб Фосси сумел заполучить права на постановку только после смерти Уоткинс. Да и в американской прессе спектакль не раз подвергался критике за свою «безнравственность».
За прошедшие годы мы повзрослели и стали циничнее, много чего насмотрелись, научились обходиться в театре без морали и обрели способность воспринимать горькую и злую иронию, заложенную в мюзикле Боба Фосси. Сюжет про двух преступниц, которые становятся звездами шоу-бизнеса благодаря ушлым адвокатам и падкой на скандалы прессе, в то время как действительно невиновные отправляются на виселицу, сегодня выглядит прямо-таки злободневным. Хотя спектакли, которые идут в наших судах, бывают куда мрачнее и безжалостнее.
Так что Stage Entertainment, кажется, сделал верный ход. Рынок мюзиклов за прошедшие десять лет основательно вырос, и у этого жанра появилась своя публика, успевшая уже слегка пресытиться мейнстримными постановками.
Но если стратегия продюсеров выглядит вполне логичной, то их тактика не так безупречна. В частности много вопросов вызывает кастинг. Например, почему на одну из главных ролей приглашен драматический актер Александр Арсентьев? Он прекрасно играет в Театре Пушкина, но для партии адвоката Билли Флинна ему не хватает ни голоса, ни харизмы. Впору вспомнить, как купался в этой роли Филипп Киркоров. Да, ему не хватало актерского опыта, но когда он говорил: «Детка, ты работаешь со звездой», — в этом факте не возникало сомнений.
Зато в роли Велмы Келли снова блистает Лика Рулла, чья актерская карьера и началась с мюзикла «Чикаго». Тут есть и харизма, и богатый интонациями чувственный голос, и отличный джазовый вокал, который не проигрывает даже пению Ларисы Долиной, исполняющей роль тюремной надзирательницы Мамы Мортон. Конечно, guest star не сможет выходить на сцену каждый вечер, но у нее есть очень достойная сменщица, Елена Чарквиани — одна из лучших мюзикловых актрис нашей сцены.
Удачный образ «мистера целлофана» — единственного положительного героя этой истории, которого никто не замечает, — получился у интеллигентного Алексея Россошанского. Да и работа ансамбля и оркестра под управлением Мириам Барской достойна похвал.
На VIP-премьере, тоже выдержанной в стиле 1930-х годов, продюсер бродвейской постановки Барри Уайсслер признался, что был впечатлен работой международной команды, перенесшей «Чикаго» в Москву в том же виде, как он идет в Америке, Германии, Голландии, Франции, Дании и т.д., являясь самым долгоиграющим мюзиклом бродвейского происхождения. Видимо, «история об убийстве, жадности, продажности, насилии, эксплуатации, прелюбодеянии и предательстве», как ее саркастически аттестуют в начале спектакля, — действительно тот материал, который не знает границ и никогда не устареет.
