Борис Титов, предложивший осуществить амнистию для бизнесменов, — и тут нельзя не согласиться с Эдуардом Лимоновым — занимает должность, в названии которой много горькой иронии. Она называется «уполномоченный при президенте по правам предпринимателей».
Действительно! Человек имеет собственный бизнес, а его права должен защищать специальный омбудсмен, как будто бы это ребенок или инвалид? Что же, увы, это так. Наш бизнес, только-только начав свое существование, сразу попал под жесткий пресс угрозы судебно-налоговой расправы, ведь ничего абсолютно чисто сделать в частном секторе было нельзя — таковы уж законы. Прибавьте сюда проверки всех мастей, всевластие силовиков и отсутствие независимого суда, и вы получите краткую историю болезни ребенка-инвалида под названием «российский бизнес».
Впрочем, для некоторых бизнесменов это уже заключение патологоанатома — для тех, у кого отняли бизнес ровно те, кто его должен защищать, если исходить из Конституции и прочих законов. Будьте уверены, не менее половины сидящих предпринимателей — это те, кто вздумал такому отъему сопротивляться. Вместо того чтобы уехать, плюнув на всё. А в последнее время эмигрантские настроения приобрели какой-то просто пандемический характер. В Испании, Италии, Греции, Болгарии люди строят себе «запасные аэродромы». Строят даже в Белоруссии. Недавно услышал еще одно экзотическое место — Коста-Рика...
И права Ирина Хакамада, когда говорит, что одной только амнистией дело не решить. При всей ее необходимости, на свободу выйдут будущие белорусы, болгары и костариканцы. Кто-то скажет: «Пусть едут!» Ок, а кто будет работать в экономике? Может быть, экономикой будут рулить чиновники? Что ж, они с блеском показали и народу, и президенту, что не могут не разворовать даже важнейшую для престижа страны олимпийскую стройку! Может быть, иностранцы? Впрочем, почему «может быть»? Этот процесс уже идет. Вот только ничего, кроме рынка сбыта, они здесь строить не будут. Могу подсказать еще один вариант: прокуроры. Во всяком случае, с игорными домами проблем у нас точно не будет...
Ну а если серьезно, то бизнес работает там, где о нем заботятся или хотя бы не душат. А бизнес — это рабочие места и налоги. Это живая экономика и возможность выбора. Все страны, которые давно и всерьез исходят из этой парадигмы, — все они в экономическом отношении сильнее нас. И люди живут там лучше.
Видите ли, какое дело. Если вам нужно молоко, то вам понадобится корова. Или коза — кому как нравится. А если вам нужна экономика, настоящая экономика, то вам потребуется предприниматель. Ну или ГУЛАГ — тоже кому что ближе...
Если перед человеком поставить эту простенькую дилемму, он, по идее, должен согласиться с тем, что правильнее было бы использовать предпринимателей. Но я не уверен, что так проголосует большинство, даже если обусловить свободу предпринимательства неким пакетом социальных гарантий.
Предпринимателей у нас в стране не любят. И дело не в травме 1990-х. Наш народ выдержал за свою историю столько всего, что вряд ли несколько первых лет первоначального накопления капитала стали для него воплощением жестокости. Тяжелые были годы, не поспоришь, но из-за них люди не стали бы люто ненавидеть предпринимателей, то есть тех, кто в этом по большому счету и не был виноват.
Так в чем же дело? Ведь стоит сегодня сказать «предприниматель», в тебя начнут бросаться именами олигархов. Скажешь «менеджер», в тебя кинут Чубайсом. Обронишь «бизнес» или «директор по...», сразу кинут всем подряд. И всегда прозвучит слово «воровство». Кто же так чудовищно смял мозги моих сограждан? Кто приравнял в их понимании менеджера, предпринимателя, олигарха и вора?
А если принять во внимание экономическую мощь тех стран, где такого мозгового вывиха нет, то вопрос стоит поставить и жестче: кто продолжает убивать экономику нашей страны?
Понимаете, чтобы сказать «предприниматель — это вор», недостаточно пострадать в 1990-е или даже быть лично обманутым каким-нибудь пройдохой Васей. В последнем случае человек назвал бы лично Васю сволочью. В случае развития шизофрении — всех, кто ездит, скажем, на таком же, как тот, авто. Но никогда не распространит он свою обиду на всех предпринимателей, тем более не смешает их с менеджерами. Об олигархах он и вовсе не вспомнит. И уж совершенно точно не станет сравнивать Петю-лавочника с вором. Вор, тот сапоги украл в том году, Вася — мошенник. Но почему Петя-то вор? У Пети он третьего дня молоко покупал...
Для такого обобщения требуются интеллект и специальное образование. Для этого надо читать Прудона. Вот тот и сказал как-то: «Собственность — это кража». Наши интеллектуалы в большинстве своем — наследники Прудона. Они как-то тихо отсиделись в 1990-е, а в 2000-х, когда дела только-только пошли на лад, вдруг всю свою энергию употребили на то, чтобы объяснить народу, что предприниматель, собственник, менеджер — все они вкупе с олигархом воры и ничтожества и суть одно и то же.
И ведь смотрите: стоило одному системному либералу уехать за бугор — так ведь все обсуждают, крик стоит с обеих сторон и отовсюду слышишь: тенденция. А то, что только за прошедший год разрегистрировалось около миллиона ИП, то, что в стране малому и среднему бизнесу фактически устроили геноцид, — нет, это не повод горевать. Что об этом писать? Это экономика, это низко...
В нынешней интеллектуальной среде ты можешь 30 раз быть либералом, 40 раз патриотом, но обязан говорить, что наш предприниматель — вор (хотя бы что только наш). Это своего рода корпоративная религия. Религия, которую навязали людям. Неизвестно, кто хуже в такой ситуации — упомянутый мошенник Вася, неправедный суд или наш интеллектуальный класс, пригвоздивший бизнес к позорному столбу.
Пока русский предприниматель не будет реабилитирован русским интеллектуалом, даже супернизкие налоги, суперчестные полицейские и супернезависимый суд не создадут в России бизнес-среду, в которой будет развиваться нормальная экономика. Бизнес-среда, она ведь еще и из уважения складывается, из общих целей. Для начала — хотя бы из отсутствия ненависти.
И если интеллектуал не вспомнит, что Прудон, помимо «кражи», говорил: «Собственность — это свобода», — омбудсмены у нас скоро появятся и на гуманитарном фронте.
