Глава Фонда «Сколково» Виктор Вексельберг «посоветовал» депутату Госдумы Илье Пономареву вернуть предположительно мошенническим образом полученные тем за две лекции $750 тыс. (впрочем, то же самое пожелание высказывают Пономареву и другие люди: скажем, председатель партии «Справедливая Россия» Сергей Миронов) — и этот «совет» лишь на первый взгляд может показаться буквальным повторением классической реплики Остапа Бендера, обращенной к полубезумному отцу Федору в столь релевантных как раз сегодня олимпийских предгорьях Северного Кавказа: «Отдай колбасу, дурак! Я все прощу!» Потому что в глубоком анамнезе этой разносторонне неприглядной истории вырисовывается несколько иная, пусть и соседняя, сцена все из того же бессмертного романа «Двенадцать стульев».
«— Да! — шептал Остап. — Мы надеемся с вашей помощью поразить врага. Я дам вам парабеллум. — Не надо, — твердо сказал Кислярский.
В следующую минуту выяснилось, что председатель биржевого комитета не имеет возможности принять участие в завтрашней битве. Он очень сожалеет, но не может. Он незнаком с военным делом. Потому-то его и выбрали председателем биржевого комитета. Он в полном отчаянии, но для спасения жизни отца русской демократии (сам он старый октябрист) готов оказать возможную финансовую помощь.
— Вы верный друг отечества! — торжественно сказал Остап, запивая пахучий шашлык сладеньким кипиани. — Пятьсот рублей могут спасти отца русской демократии.
— Скажите, — спросил Кислярский жалобно, — а двести рублей не могут спасти гиганта мысли?
Остап не выдержал и под столом восторженно пнул Ипполита Матвеевича ногой.
— Я думаю, — сказал Ипполит Матвеевич, — что торг здесь неуместен!»
Ну, двести не двести, пятьсот не пятьсот, рублей не рублей, — а вот семьсот пятьдесят долларов и впрямь были бы достойным вознаграждением за две лекции депутата Госдумы (с оглядкой на высшее образование, разносторонний опыт и трудовой стаж начиная с четырнадцатилетнего возраста). Семьсот пятьдесят, а не семьсот пятьдесят ТЫСЯЧ! Хотя, с другой стороны, и семьсот пятьдесят тысяч долларов для Виктора Вексельберга, привыкшего вести счет не сотнями тысяч и даже не миллионами, а яйцами Фаберже, — это не «концессионная колбаса», а всего-навсего семечки. И если бы речь зашла о пропаже в «Сколково» (и вокруг «Сколково») семисот пятидесяти МИЛЛИОНОВ долларов, ситуация выглядела бы куда более натурально. Примерно такие (и в разы большие) суммы приводит Счетная палата после проверки во многом сходных со «Сколково» инновационных предприятий и организаций, руководство которых гласно или в основном негласно отметилось в провозглашенном Кисой Воробьяниновым «Союзе меча и орала». Однако в трехступенчатом уравнении — 750 долларов-750 тысяч-750 миллионов — слабым звеном оказалось, как почти всегда, среднее — и мятежному, как демон, дух изгнанья, депутату поступило предложение, от которого невозможно отказаться, правда, в форме совета, которому, впрочем, наверняка нельзя не последовать.
Можно, конечно, посмеяться над незадачливыми заговорщиками. Но делать этого отчего-то совсем не хочется. Потому что сдадут ли они попавшегося с поличным, как отец Федор — на любительской колбасе с хлебом, депутата-«эсера», или же дадут ему денег на возмещение предполагаемого ущерба, или же и денег дадут, а все равно сдадут (именно такой вариант развития событий представляется наиболее вероятным), — ничего от этих возвращенных в бюджет Фонда «Сколково» семисот пятидесяти тысяч долларов не изменится. Хорошо бы, конечно, вернуть в бюджет — в бюджет уже не фонда, а Российской Федерации — для начала семьсот пятьдесят миллионов долларов, то есть ровно половину из сорока пяти миллиардов рублей, переведенных государством за три года на счета инновационного центра «Сколково», но не очень понятно, как. Разве что сделать предложение, от которого невозможно отказаться, или дать совет, которому нельзя не последовать, уже самим руководителям и, далеко не в последнюю очередь, идейным вдохновителям проекта по созданию отечественного аналога Кремниевой долины.
