Ежегодные списки самых влиятельных женщин стали почти равноценной заменой конкурсам красоты. Еще 20 лет назад все замирали перед телевизорами, чтобы поглазеть на девушек в бикини, каждая из которых думает только о «мире во всем мире» (а вовсе не о соболиной шубе, нет, ну что вы). А теперь мало кто уделяет внимание даже трем предложениям в газете: «мол, победила такая-то».
И не будем лукавить — эти листы «самых влиятельных» тоже не целиком о влиянии. Ну вот, например, Мишель Обама — очень влиятельная дама. И не потому, что она жена президента. Мало ли этих жен. И даже не потому, что она жена первого черного президента за историю США. Просто она харизматичная. И хорошо одевается. И отлично выглядит. И как показали последние шоу — прекрасно танцует. С юмором.
Конечно, все это звучит страшно консервативно — первую леди обожают потому, что она хорошо одевается. Прямо-таки девиз радикальных феминисток. Но для такой скучной рутины, как политика, это уже много. Красивый и стильный политик — наше незатейливое обывательское счастье (до сих пор болью под ребрами отзывается самоотвод красавца Карл-Теодора цу Гуттенберга, который баллотировался на пост канцлера ФРГ, — его обвинили в том, что его докторская диссертация отчасти заимствована).
Самые влиятельные женщины — они все-таки именно женщины. Джеки Онассис, леди Диана Спенсер, Мишель Обама. Пусть кто-нибудь попробует сказать, что принцесса Ди не была влиятельной. Да она могла бы развязать или завязать войну где угодно — по одному ее слову люди пошли бы делать все, что она им велит.
А если говорить о том, что многих привлекает в русской политике, то на вершине рейтинга окажутся прически наших политических дам. Это увлекательная интрига нашей политической драмы — почему у них у всех на голове эти загадочные сооружения из лака и завитых на бигуди коротких прядей? Может, эти прически русских чиновниц выполняют какую-то защитную роль вроде шапочек из фольги?
Боюсь, этого мы никогда не узнаем.
В новом рейтинге самых влиятельных российских женщин прически радуют нас не меньше, чем продвижение Елизаветы Глинки (доктора Лизы) с 58-го места на 19-е.
Самой влиятельной оказалась Валентина Матвиенко. У которой с волосами, кстати, более менее порядок. Да и одевается она вполне прилично. Может, это и повлияло на выбор жюри, среди которого были и Михаил Прохоров, и Николай Усков. И тут, кстати, мы опять возвращаемся к привычным конкурсам красавиц, потому что в жюри не было НИ ОДНОЙ женщины. Организаторы рейтинга «100 самых влиятельных женщин России» не пригласили ни одну известную персону женского пола в комиссию. Это то ли жутко, то ли смешно. Но точно — ошеломляюще необъективно.
Странно, что судить об успехах, влиянии и уме женщин позволено только мужчинам. Предполагалось, что женщины, которые не вошли в список, будут ревновать? И горькая зависть помешает им быть беспристрастными?
Или все-таки считается, что женщины играют совсем на другом поле? Ну тогда скажите мне, почему именно Николай Усков (при всем уважении) хорош для оценки Марианны Максимовской, а, например, Алена Долецкая — уже не очень? Это же все про медиа.
А если уж говорить об объективности, то как Михаил судил Ирину Прохорову, свою сестру (поднялась с 64-го на 15-е место)?
Или же это был такой подарок к светлому празднику 8 Марта — «девочки, вы у нас не только красивые, но и... умные» (в зале все типа кашляют, аплодисменты).
С другой стороны — хорошо, что такой рейтинг теперь есть. Это значит, что общественно значимых женщин в России набралось на большой список. Конечно, влияние некоторых весьма косвенное, но это же самое начало.
Рейтинг — это уже социальное явление, а не аттракцион под названием «Бабы на политическом льду».
Хотя пока выходит, что женщины вне политики делают для общества больше, чем чиновницы. Следы бурной деятельности Валентины Матвиенко или Татьяны Голиковой нечетки для гражданина — в отличие от очевидных результатов Натальи Водяновой или Чулпан Хаматовой.
И, возвращаясь к прическам и сумкам, эти неполитические девушки замечательно выглядят.
Можно сколько угодно спорить и отрицать, но внешность — это показатель и внутренней культуры, и просвещенности, и уважения к себе. Если уважение основано на стоимости аксессуаров, то вот я не буду за такого человека голосовать, честное слово. Ни на выборах, ни для какого угодно рейтинга. И если прическа — эхо СССР, то это наводит меня на мысли, что там, под волосами, все еще глухой совок. Я приберегу свой голос для кого-то более современного.
И, конечно, очень бы хотелось, чтобы именно в политике женщины стали более самостоятельны, чтобы они были не просто место-блюстительницами. Или бы зарабатывали себе очки, выполняя распоряжения политиков мужского пола, а чтобы их хотя бы отчасти искренне волновали те проблемы, которыми они занимаются. И чтобы это все чаще именно женские или хотя бы гендерные вопросы. И чтобы уже изменились такие стереотипы, что у женщины все хорошо, только если у нее хороший мужчина. Кем бы он ни был — мужем, любовником или начальником.
Знаете, женщина хороша не когда ее выбирают, а когда она выбирает. И да будет так — все-таки XXI Век.
