Про русский суд, бессмысленный и беспощадный, говорить не то что не хочется — просто нет смысла. Суд, который переписывает обвинительные заключения, спит на заседаниях и отказывается пригласить в зал сидящую в коридоре жену обвиняемого в то время, когда следствие сообщает о бегстве оной жены за границу из-за конфликта с обвиняемым, — это, конечно, очень особенный суд. Но ведь мы знали это и раньше, не так ли? Премьер-министр считает, что судебная реформа в России завершена. И мы соглашаемся с премьер-министром — да, завершена. Русский суд окончательно стал институтом оформления решений, принятых где-то на стороне.
Можно убиваться по этому поводу, можно пытаться изменить эту ситуацию, можно в сердцах бросать все и уезжать куда-то, где лучше, но все это реакции суть девичьи и истерические. Русский человек не убивается по-поводу снега, не пытается уехать в Израиль и не собирается вызывать глобальное потепление — он просто надевает валенки и покупает машину большой проходимости.
Исходя из этих соображений я бы не стал обсуждать причины, вынудившие Басманный суд согласиться с сомнительными доводами следствия и заключить Сергея Удальцова под домашний арест. Гораздо интереснее, на мой взгляд, попытаться просчитать последствия такого решения.
А ближайшие последствия этого очевидны: конечно, Сергей Удальцов не станет соблюдать условия домашнего ареста. На момент написания этой колонки они в точности не известны, но каковы бы ни были такие ограничения из числа предусмотренных 107-й статьей Уголовно-процессуального кодекса (выход за пределы жилого помещения, в котором он проживает; общение с определенными лицами; отправка и получение почтово-телеграфных отправлений; использование средств связи и информационно-телекоммуникационной сети интернет), так вот — каковы бы ни были ограничения, очевидно, что Сергей Удальцов не станет их соблюдать.
А раз так, то через считанные недели Удальцов отправится уже под настоящий арест — в следственный изолятор. И это коренным образом изменит существующий на сегодняшний день расклад «политических репрессий» в России.
Потому что надо отдавать себе трезвый отчет: те, кто сейчас сидит под арестом за беспорядки на Болотной площади, никого по большому счету не интересуют. Судить об этом можно хотя бы по отклику на лозунг «Свободу политическим заключенным», упрямо выносимый Координационным советом оппозиции на каждое массовое мероприятие. Можно арестовать еще хоть десять, хоть двадцать тех, кто на видеозаписях хватал полицейских за одежду, — и это никоим образом не повлияет на сложившуюся ситуацию. Эти никому не известные солдаты революции потому и сидят, что должна же революция пожирать хотя бы кого-то. Революции нужны дрова, иначе она не будет гореть.
А вот когда под арестом окажется не номинальный, а один из наиболее активных членов Координационного совета — это уже совсем другая история. Во-первых, об этом обязательно начнет писать западная пресса, которая давно уже написала про Навального все, что она могла о нем написать, и голодает в ожидании русского Манделы. Или русской Аун Сан Су Чжи. Или даже русской Тимошенко — пусть хоть так, главное, чтобы звезда.
А во-вторых, арест Удальцова заставит нервничать остальных неноминальных членов совета. И это довольно сильно повлияет на рабочую обстановку. Навальный может сколько угодно бодриться, смеясь на сообщение о заведении в отношении его очередного уголовного дела — но ведь если они там решились арестовать одного, то никаких причин не арестовывать остальных более не существует. А надо понимать, что условный «Навальный» — это не сферический оппозиционер в вакууме. Это муж, отец и ребенок. И семьям совсем не улыбается терять кормильца и таскать передачи в следственный изолятор. И вот это вот давление — давление внутри семей — окажется гораздо более сильным, чем давление уголовными делами. Совершенно не исключено, что кто-то из лидеров уличной оппозиции, не столь железный духом, как Удальцов, предпочтет свернуть деятельность.
Те же, кто деятельность не свернет, увы, теперь с большой вероятностью тоже окажутся под арестом. Существует довольно распространенное среди наблюдателей мнение, что следствие хочет к годовщине событий 6 мая окончательно решить проблему уличной оппозиции, закрыв ее лидеров в казематы. Трудно представить себе более необдуманное решение (хотя ожидать обдуманных решений от русской правоохранительной системы в общем-то странно). Сейчас Координационный совет оппозиции представляет собой исключительно смешное предприятие. Этакий аналог «Вороньей слободки». Его действия нелепы, а решения — идиотские. Кроме того, наперед абсолютно точно известно, чего от этого собрания ожидать.
Разгромив же эту богадельню, следствие лишь героизирует клоунов, превратит их в символ репрессий и произвола, причем куда как более весомый символ, нежели сидящие ныне солдаты.
А кроме того, этими арестами следствие освободит место. И кто займет это место — Ленин, Троцкий или еще кто похуже, — мы сейчас даже представить себе не можем.
Просто потому, что свято место пусто не бывает. Уличная оппозиция никуда не денется, потому что ее существование — неотъемлемое свойство любого современного общества.
И лучше, когда ее возглавляют старые знакомые импотенты.
