«Жену» смотрит много мужчин — им хочется узнать о нас побольше»

Авторская программа Киры Прошутинской «Жена» на канале ТВ Центр открыла второй сезон. Главные героини — жены, бывшие жены и вдовы, знаменитые и не очень — приходят к Прошутинской и откровенно рассказывают о своей женской судьбе. На очереди в студию —  Мария Стругацкая, Ирина Лобачева, Надежда Бабкина и Алика Смехова. О секрете популярности своего проекта Кира Прошутинская рассказала корреспонденту «Известий».

— Как возникла идея создать программу «Жена»?

— Как стопроцентная женщина, я убеждена — все, что происходит в жизни, происходит благодаря любви. На ненависти ничего не построишь. Когда-то у меня была программа «Мужчина и женщина», где я разговаривала с мужчинами. Потом мне захотелось сделать женский проект, к счастью, руководство ТВ Центра пошло мне навстречу, хотя поначалу они не понимали, чем будущий проект «Жена» будет отличаться от подобных на других каналах. И если сегодня вам интересно говорить со мной об этой программе, значит, она правда чем-то не похожа на другие.

— В чем, на ваш взгляд, отличие?

— Громко прозвучит, но, наверное, самое ценное — это исповедальность, которая вдруг возникает во время записи программы. Часто на съемочной площадке происходит то, к чему мы сами не готовы — мои гостьи говорят то, что никогда до этого не произносили вслух. Это для них почти катарсис и открытие самих себя заново.

— Для подобного разговора мало быть профессионалом, вы специально изучали психологию?

— Нет. Наверное, помогает жизненный опыт и умение слушать. Я — профессионал, но, к счастью, после стольких лет работы на ТВ мне все еще интересны люди. Когда я разговариваю с героинями, всегда ищу ответы на вопросы, которые меня интересуют, и они чувствуют, что это не формальное общение. Обычно до начала съемки я должна поговорить с человеком — как камертон, настроиться на него. Передача записывается от 3 до 4,5 часов, я никого никогда не тороплю, понимая, что могу разрушить некую связь, которая устанавливается между нами во время разговора.

— Часто вашими героинями становятся женщины с непростыми характерами. Трудно выстраивать с ними диалог?

— Мне как раз интересны героини, которые в беседе идут на сопротивление. Хуже, когда человек пытается тебе соответствовать, говорит то, что ты, как ему кажется, хочешь услышать. Лучшие моменты программы «Жена» — те, когда закрытый человек в процессе беседы вдруг начинает тебе доверять. Так получилось с Аллой Сигаловой, которая шла на эфир в полной уверенности, что ничего мне не расскажет, и вдруг впервые после смерти своего мужа Романа Козака публично заговорила о нем.

— Светлана Немоляева так и не перешла определенную грань в разговоре, было заметно, что это трудный собеседник.

— Вы правы, разговаривать с ней было непросто, при том, что я Светлану очень люблю. Благодарна ей за то, что она как человек обязательный, больная пришла на эфир. Но мне было ясно, что она не впустит меня в ту часть жизни, в которую ей не хочется. Это ее право, которое я, уважая ее, не позволила себе бестактно нарушить.

— Вы с легкостью задаете провокационные вопросы?

— Нет, с большим трудом, но задаю. Осознаю, что балансирую на грани, но не перехожу ее. После записи всегда спрашиваю героинь, какие эпизоды в программе они хотели бы оставить, а какие — убрать. Ведь иногда человек может пожалеть о сказанном, а у меня нет желания спровоцировать, обидеть. Жизнь и так сложна и часто жестока.  

А потом, у телевидения есть удивительное свойство — камера, как рентген, потрясающе считывает и раскрывает человека. Ты можешь сидеть с ним рядом в кадре и не видеть какие-то вещи, но на пленке тебя ждут удивительные открытия. Иногда их лучше не видеть, а иногда — увидеть и восхититься.

— Собираете статистику, кто больше смотрит вашу программу, мужчины или женщины?

— Не собираю, но знаю, что мою программу смотрит большое количество мужчин разного возраста, потому что им хочется узнать про нас побольше. Хотя многие женщины против того, чтобы во время просмотра «Жены» рядом с ними были их мужья, для них это очень интимный процесс (смеется). Смотрят люди простые и интеллектуалы. Дело в том, что от политики можно устать, а от настоящей искренности эмоций — нет. Люди слушают героинь и понимают что-то про себя.

— За два сезона шоу столько знаменитых женщин побывало в вашей студии. Вы можете ответить на вопрос: «В чем загадка русской женщины, чем она отличается от остальных?»

— Я когда-то жила в Африке, в мусульманской стране. Во время одной вечеринки дипкорпуса я разговорилась с четвертой женой африканского министра и с журналистской пытливостью поинтересовалась: «Вы спокойно воспринимаете статус четвертой жены, ведь это в традиции вашей страны»? На что она, не задумываясь, ответила: «А как вы думаете, можно привыкнуть к тому, что муж любит еще кого-то и регулярно уходит к другой»? Женщины везде одинаковы: нам важно, чтобы мы были единственными для тех, кого мы любим сами.

— Вы работаете на телевидении с 1967 года. Имеете полное право оценить перемены, сделать прогнозы на будущее. 

— На мой взгляд, телевидение становится более профессиональным, но в тоже время и более схематичным, а так называемый «формат» предполагает примитив и штампы. Жизнь гораздо многообразней и гораздо сложней простых действий: поел, поспал, посмотрел телевизор. Программ, в которых затрагиваются истинные чувства, заставляющие зрителя думать, размышлять, подниматься над обыденностью, становится все меньше. Это большая потеря, но еще страшнее то, что некоторые каналы, как мне кажется, сознательно направлены на оглупление и разрушение нашей нации. Показать на экране то, что всегда считалось немыслимым, недозволенным, стало очень просто. Я не знаю, кого сформирует это телевидение.

— С экранов быстро исчезают былые кумиры, на смену приходят новые. В чем секрет вашей неизменной популярности?

— Мне кажется, кто должен был остаться, те и остались. Очень важно что-то не преступить в себе, как бы трудно это ни было. Потому что потом это обязательно бумерангом возвратится к тебе. Мне хочется думать, что я — саморазвивающаяся система, которая боится выпасть из времени. Наверное, в программе «Жена» удалось уловить настроение зрителя, уставшего от пошлости и агрессии.