Моя давняя мечта — выйти на массовый рынок, и в этом году я это сделаю | Статьи

Вячеслав Зайцев завершил работу над коллекцией «Ностальгия» (pret-a-porter de luxe, весна/лето-2013). Накануне демонстрации новых произведений в рамках Mercedes-Benz Fashion Week Russia с мэтром российской моды встретилась корреспондент «Известий».

— В чем изюминка новой коллекции?

— Будет очень много павловопосадских тканей. Я снова развиваю тему, которую начал в 1950–1960-е годы. Получаются русско-восточные темы, потому что платки созвучны дыханию и Узбекистана, и Казахстана, и Японии, и Китая. Еще я взял за основу ситец, который долго не видели в Иваново, потому что фабрики закрылись и их разворовали. Новая коллекция будет называется «Ностальгия» — беру по 4–5 эскизов из прошлых коллекций и реанимирую их. И это уже получается музейная коллекция, потому что точно такие же ситцы я использовал в 1976 году. Затем в коллекции будет представлена тема 1980-х годов — широкие плечи, широкий пояс и куртки-полупальто с узкими юбками. Яркие по цвету, лаконичные городские ансамбли. Также будет представлена моя любимая тема белой блузки с черной юбкой. Мне кажется, в белой блузе есть какое-то удивительное ощущение чистоты и естества. Как правило, такое сочетание идет всем женщинам. Льняные вещи тоже сделал, пару костюмов для мужчин. И будет большая группа вечерних платьев.

— Клиенты уже потеряли счет вашим произведениям. Поистине имперский размах. А есть ли вообще империя Славы Зайцева?

— Да, есть. Это Slava Zaitsev men’s wear. Но сети магазинов нет, только один магазин-бутик. Мне в свое время сказали, что и так много магазинов pret-a-porter, поэтому лучше заниматься только couture, для индивидуалов. Я человек очень требовательный и не терплю халтуры, поэтому с этим сложно. 30 лет я одеваю своих клиентов, которых очень много.

— Значит, вы существуете за счет постоянных клиентов?

— Да, совершенно верно. Мой дом довольно скромно существует. Когда в 1990-х годах пошел бум на открытие бутиков, я решил продавать свои модели, выстраивал какие-то композиции, но продавцам на это все было наплевать. И я решил, что не стоит этим заниматься.

— То есть простым смертным иметь ваши вещи не светит?

— Почему же? Это моя давняя мечта — выйти на массовый рынок, и в этом году я это сделаю. Есть такой магазин «Вещь». Я заключил с ним контракт и создаю коллекции для него. Одежда будет стоить от 2 тыс. до 3 тыс. рублей, то есть массовое производство, шить ее будут в Турции, Китае, России под моим именем. Еще я заключил контракты, и по моим эскизам будут делать постельное белье, зонты и сумки. Их можно будет купить в моем Доме моды и во всех бутиках, с кем заключим договоры.

— Сами вы носите недорогие вещи?

— Конечно. Легко могу купить что-то из Zara и подобных марок. Одно дело couture, а другое — обычные повседневные вещи, они не должны быть дорогими.

— Вы довольны тем, как стали одеваться люди в России?

— Есть подвижки, особенно в провинции уровень очень поднялся. У людей появилась возможность, стимул, в бутиках можно выбрать все что угодно. Когда вхожу в магазин, думаю: был бы я женщиной, как бы хорошо одевался. Даже в дешевых магазинах. Люди счастливы, когда им помогают в создании собственного стиля. Я заметил это, когда вел программу «Модный приговор». Но дело в том, что сейчас на ТВ мало хороших передач такого рода. Я сам иногда вижу, как безобразно одевают девчонок в этих программах. Это отсутствие элементарного вкуса у стилистов-ведущих. Нарушение элементарной пропорции и гармонии.

— Но много открытого тела.

— Есть такое. К началу третьего тысячелетия мода достигла апогея. То есть бесстыдство стало до такой степени вопиющим, что уже дальше некуда было. Поэтому я в свое время начал с обратного — максимально женщину закрыл и как раз занялся русской темой. Потому что русский костюм многослойный и закрытый. Я вообще стараюсь женщину не оголять, потому что женщина должна быть окружена ореолом таинственности. А сейчас ушла стыдливость и скромность. Даже в Европе все более консервативны, а у нас пошел полный разгуляй. Одна эстрада наша чего стоит. Чтобы это все закончилось, нужно совершать эстетическое насилие над людьми. Показывать, рассказывать о подлинной одежде.

— Вы сотрудничали с театрами, с «Современнике» в частности, одевали спектакли. Потом отстранились от этой сферы — почему?

— Потому что появилась масса замечательных художников. Что я буду отнимать у них хлеб? Но вот сейчас пригласили делать спектакль вместе с моим коллегой, автором декораций и костюмов Андреем Шаровым в Малом театре. Андрей Житинкин ставит «Пиковую даму». Скоро премьера. И все-таки почти все время отнимает Дом моды. Много клиентов, не могу оставить их без внимания. Ведь это они дают возможность выживать Дому.

— Государство не помогает знаменитому бренду?

— Государство не интересуется модой как таковой и не поддерживает никаких начинаний работников этого цеха. Кстати, поэтому в России нет моды. В Париже существуют специальные программы государственные, которые финансируют поездки в Америку, оплачивают какие-то показы, помещения. У нас этого вообще ничего нет. Я 50 лет в моде, мне государство ни разу ничего не заплатило. Я только два раза госпремию получил — и всё. Вот сейчас, если в Доме что случится, то и ходить некуда.

— В октябре в Музее этнографии в Санкт-Петербурге запланирована ваша выставка.

— Да, это будет Мраморный зал на 900 кв. м. Там представлена моя живопись, фотографии, фотоживопись, графика, и сколько найду манекенов, столько и покажу моделей. У меня уже шесть раз были выставки живописи в Америке, в Бельгии, много где. Около 300 работ было продано.

— В Москве мы увидим эту экспозицию?

— Москва в этом не заинтересована. Москва иностранцев все больше показывает, а не отечественных художников. Хотя я считаю, что моя выставка могла быть ничем не хуже, чем выставка Диора, которая недавно в Пушкинском музее проходила. Думаю, что Пиотровский и Антонова (директора Эрмитажа и ГМИИ имени Пушкина. — «Известия») призадумаются после моей выставки в Питере.