Политик Михаил Прохоров делает что-то в публичном поле редко, но это все замечают, поскольку в перерывах между своими заявлениями он загадочно молчит. Можно сказать, что у него уже сформировался свой стиль — назовем его «дискретной политикой». Дискретность, как известно, антоним непрерывности. На взгляд невовлеченного наблюдателя действия Прохорова — это серия отдельных, не связанных между собой инициатив (похоже на арт-акции, кстати).
14 сентября будет ровно год с того времени, как Михаил Прохоров потерял контроль над «Правым делом». Пауза после учреждения «Гражданской платформы» тоже затянулась уже несколько неприлично. Поэтому можно было предположить, что сейчас нас ждет нечто новое. И вот действительно, очередная программная статья. Теперь — о необходимости создания Религиозного кодекса. Потому что «отношения граждан, государства и церкви в последние месяцы уже привели к расколу общества и угрожают российской культуре».
Политическая проблема Михаила Прохорова заключается в том, что он действует в стиле Капитана Очевидность. Каждая его инициатива несколько запаздывает и вызывает поэтому смутное чувство неловкости.
Тема религии — а точнее, отношений Церкви, государства и общества — вошла в повестку дня недавно, но не вчера. Весь август мы только об этом и говорили. И теперь, когда Прохоров предлагает «начать широкий общественный диалог об урегулировании отношений церкви и общества», хочется доверительно шепнуть: вы знаете, этот диалог уже идет. И будет продолжаться, хотим мы этого или нет.
Тем не менее нужно признать, что в целом Прохоров прав (все-таки он Капитан Очевидность, а не Капитан Ошибка). Да, сегодняшние разговоры об отношениях Церкви и государства — это либо обмен оскорблениями, либо эмоциональная болтовня. Но в этом нет ничего удивительного.
Любой спор о месте Церкви в социальной системе — это на самом деле конкуренция антропологических идеалов, ответов даже не на вопрос «как должно быть устроено общество», а «каким должен быть человек». Много ли у кого в России сейчас есть четкий ответ на этот вопрос? Когда Прохоров пишет о том, что нужно преодолевать жуткое советское наследство, это звучит непонятно для молодой аудитории, но на самом-то деле полстраны (или больше) воспитано в той системе ценностей. 1990-е и 2000-е тоже не добавили нам концептуальной ясности.
Абсолютное большинство людей в лучшем случае имеют в голове обрывки идеологий, соединенных в причудливые и противоречивые конструкции. Поэтому и общественный диалог у нас такой странный — в какой-то момент аргументы всегда кончаются и в бой идут эмоции.
Прохоров же пытается рассуждать рационально и всем понравиться. «Церковь важна, но государство должно быть светским». Почти все в этот момент по умолчанию кивают головой, но по сути это пустое высказывание (как и то, что «дискуссия необходима»). Если все это подводка к тому, чтобы соорудить формальный конструкт Религиозного кодекса — ок, пойдет. Прикроем хаос симулякром. Но интересно-то посмотреть поглубже.
Довольно глупо говорить, что Россия превращается в «теократию с инквизицией», как плачут наиболее радикальные комментаторы. Это не так. Просто впервые в новейшей истории России религиозные вопросы действительно начали влиять на актуальную политику.
И всем приходится как-то к этому относиться. Самоопределяться в ситуации, так сказать. Уже нельзя отделаться от сложного вопроса конструкциями типа «я сам человек верующий \ неверующий, но пусть у каждого будет свое мнение, пусть расцветают сто цветов, и давайте не будем ссориться».
Изменение повестки дня никогда не бывает бесконфликтным. Прорыв на поверхность нового большого тренда (а мы, безусловно, имеем сейчас дело именно в этим) — тем более. Прохоров говорит, что «нам нужен мир». Безусловно, это так. Но этот мир родится из конфликта. То, что сейчас происходит, совершенно нормально.
Мы видим взаимное предъявление позиций, упреки, манифестацию веры и озвучивание страхов. Видим откровенно проплаченные и до боли искренние мнения, и подчас даже отличаем одни от других.
Мы видим информационную войну (и даже участвуем в ней своими небольшими силами), но это только начало. Обратили внимание, например, что война ведется по поводу Церкви, но сама церковь в ней фактически не участвует? Интересно, будет ли участвовать в этой «широкой дискуссии», если она начнется?
Нам предлагают продолжить эту дискуссию на базе «Гражданской платформы» — что ж, почему бы и нет, хотя в таких случаях всегда непонятно, зачем нужна еще одна площадка и почему именно эта. Прохоров традиционно уходит от того, чтобы предъявить собственную позицию; к этому мы уже привыкли, но возникают технологические вопросы. Кто будет модераторами дискуссии? Как она будет устроена? Кто может принимать в ней участие, а кто нет? Как мы будем застрахованы от неадекватности? По каким критериям будет производиться оценка предложений?
Понятно, что в статье обо всем этом не скажешь, но надо хотя бы обозначить подход.
И еще один момент: admarginem, но важный. В России есть не только православные христиане и атеисты. Как будет устроено участие других конфессий и религиозных течений? Кого допустят, а кого признают сектой?
Но все эти вопросы имеют смысл, конечно, только в том случае, если Прохоров действительно собирается что-то такое сделать, а не просто высказался по актуальной теме. Вы, кстати, верите, что его на самом деле волнуют вопросы религии?
