Грустный бордель Кирилла Серебренникова
Под занавес подходящего к концу сезона МХТ имени Чехова выпустил очередную премьеру — Кирилл Серебренников поставил на основной сцене булгаковскую «Зойкину квартиру».
В тройке последних премьер месяца — беспощадном «Год, когда я не родился» Константина Богомолова, традиционном «Чулимске» Сергея Пускепалиса, постановка Серебренникова смотрится, как павлин в стае черных воронов.
«Зойкина квартира» — это спектакль-шампанское с элементами кабаре: эффектный визуальный ряд, блестки, которые щедрой рукой разбрасывают герои, много красивых полуобнаженных девушек, брутальный Алексей Кравченко в роли Гуся-Ремонтного.
Стильное и зловещее действо сопровождается пением немецких песен, чтением стихов Бодлера и исполнение зонгов, специально написанных для постановки Игорем Иртеньевым и Владиславом Маленко. Не случайно на главную роль режиссер позвал известную своими работами в мюзиклах Лику Руллу.
Современница НЭПа, знаменитая актриса Мария Бабанова вспоминала, как на ее залихватский буржуазный танец сбегалась посмотреть вся советская Москва. Мудрый Булгаков в непростое время — 1926 год — написал пьесу об авантюристке Зойке Пельц, которая под видом швейной мастерской открыла у себя дома увеселительное заведение.
Драматург так вкусно и остроумно изобразил тоскующих по Ницце бывших дворян-морфинистов, аристократок, поступивших на службу шлюхами, и авантюристов, приспособившихся к переменчивой власти, что публика ломилась на постановку Вахтанговского театра, несмотря на разгромную прессу. Его анти-герои манили советского зрителя, как сегодня манят постсоветского.
В мхатовской постановке эпоха НЭПа и современность встречаются и гармонично сосуществуют. Создатели спектакля парят над сегодняшним днем, булгаковские образы самостоятельно проступают в реальность, как скользящий по белой стене декораций компьютерный дракон.
Под действием опиума Обольянинов (Алексей Девотченко) видит омоновцев на пуантах, приспособленец Аметистов (Михаил Трухин) расхаживает по сцене в майке с портретом главы государства, влиятельный чиновник Гусь-Ремонтный болезненно воспринимает людей выше него ростом.
Убежать из страны или сесть в тюрьму — такой выбор стоит перед обитателями «нехорошей квартиры». В ожидании приговора, который по законом жанра будет исполнен в финале, герои кружатся в предсмертной агонии, заливая горе шампанским, уходя в наркотический дурман и распевая декадентскую песенку «нашей любви лавандовые ночи не отменить своим указом вам» на мотив немецкой Das lila Lied.
Правит балом не представители власти, якобы случайно заглянувшие на огонек в бордель, а изысканная Зойка, жесткая и стильная, как героини Марлен Дитрих.
Приводя в движение страшный механизм, она сама становится жертвой нового времени: времени уходящей царской России, победившего социализма и наступающего фашизма.
