«Карусель любви» работает для неверных супругов
Премьера «Карусель любви» в Театре им. В.Ф. Комиссаржевской — петербургский дебют македонского режиссера Георгия Йолевски. Он взял пьесу «Голубая комната» известного британского драматурга и сценариста Дэвида Хэйра. А тот, в свою очередь, смело перелицевал написанный век назад «Хоровод» Артура Шницлера, в откровенном тексте которого современники разглядели явную порнографию.
Нынче же легкая вещица о полигамности (читай — неразборчивости в связях) заявлена как «комедия в ритме блюз». От джаз-блюза в ней — лиризм (люди встречаются, влюбляются, занимаются сексом), импровизация (мало ли, к чему приведет неосторожный разговор с незнакомцем или затянувшаяся до пошлости интрижка) и ритмическая форма (череда историй, как музыкальных тем, а также резкие, как в джазовой партитуре, высокие ноты-вскрики).
На сцене Комиссаржевки все эти изыски выглядят так: актеры и актрисы разбиваются попарно и, меняясь партнерами от сцены к сцене, на все лады занимаются любовью — театрализованно, конечно, не буквально. Но к финалу выходит, что каждый из исполнителей по ходу пьесы «переспал» с двумя партнерами. В тексте пьесы на это двойное спаривание тоже есть прямое указание: так, согласитесь, нагляднее и веселее.
За счет смены половых партнеров зрителю демонстрируют одну из основных мыслей, заложенных в материале: любой из нас с каждым человеком ведет себя по-разному, и в разговорах, и в ссорах, и в постели. Мы, дескать, меняемся от одного к другому, мимикрируем под характер, прикидываемся, иначе говоря. Тут главное понять, где «я» — подлинное, а где страсти напускные. И бываем ли мы вообще правдивы, или все — ложь и игра.
Судя по постановке (и спектакля, и вопроса), режиссер Йолевски полагает, что люди не то чтобы сплошь фальшивы и носят маски — скорее, дела обстоят гораздо хуже: двуличие или даже многоликость, равно как и полигамность, граничащая если не с развратом, то с поверхностностью современных отношений, опасны и чреваты в последствиях. Словом, спектакль, кажется, предлагает нам задуматься о своем поведении.
Тем более что персонажам «Карусели любви» все сходит с рук: их не ловят с поличным благоверные, или же эти моменты оставлены за скобками. Исполнителям ролей сложнее: хочешь не хочешь, а приходится публично раздеваться, что для артистов, конечно, не фокус, но и не самоцель. Особенно если из десяти занятых в спектакле человек в идеальной физической форме находится лишь красавица модельной внешности Кристина Кузьмина, а в идеальной актерской — харизматичная Маргарита Бычкова. Она, кстати, делает из комедийного образа Замужней дамы шикарную пародию на Татьяну Доронину в советском кино образца ранних 70-х.
Впрочем, все это частности. Главное, что герои пьесы в версии Йолевски, как бесприданница Лариса у Островского, любви искали, но не нашли. Все духовное или сердечное у них неизменно заканчивается телесным и безбожным, и это печально. Но не страшитесь: спектакль, слава богу, лишен как пошлости, так и морализаторства. Он скорее констатирует, как бесстрастный голос «за сценой», который по ходу пьесы отсчитывает длительность каждой «половой сцены» — а это у кого минуты, у кого часы, а у кого, кажется, и целая жизнь.
